Её выписали сегодня с утра. Пока продолжалась обычная волокита с бумагами, Ника собирала вещи, старательно укладывая их в объёмную сумку. Удивительно, как человек обрастает имуществом, посмеивалась она сама над собой. Всего четыре месяца здесь, а уже целый баул набрался с вещами. Отец и мать приносили на проведки разные необходимые мелочи, которые, оседая в тумбочке и шкафу, занимали не так уж много места. Зато теперь никак не влезали в заботливо оставленную родителями дорожную сумку. Справившись с оказавшимся таким трудным делом упаковки багажа, Ника присела на свою кровать и огляделась по сторонам. Стол… Тумбочка… Шкаф у противоположной стены… Книжная полка… Здесь всё казалось таким знакомым, привычным. Каждая трещинка на высоком потолке была изучена до самого мельчайшего своего изгиба длительными часами пристального наблюдения. Удивительно, как может поменяться человек! Нику привезли сюда в ужасном состоянии, слабую и беспомощную. А теперь она, как Феникс, о котором рассказывала Маринка, возродилась из пепла к новой жизни.

В этой новой жизни Ника всему удивлялась. Оказывается, можно жить без боли и страха. Можно читать прекрасные книги и мечтать о будущем. Можно поверить в то, что всё сложится хорошо, и это вполне возможный вариант развития событий. Как прекрасно жить на белом свете! Последнюю неделю она чувствовала себя просто замечательно: абсолютно здоровой, отдохнувшей, набравшейся сил, как после поездки на море. Беседы с психологом Анечкой (так они называли между собой пожилую женщину-психотерапевта с невыносимо ангельской внешностью, несмотря на прожитые годы и трудности работы, сохранившую какую-то детскую непосредственность) внушали уверенность в завтрашнем дне и своих силах. А сегодня ещё и солнышко. Ласковое осеннее солнышко, согревающее своим предзимним теплом новую жизнь новой Ники.

Открывшаяся дверь толкнула Нику в спину, заставив сделать несколько торопливых шагов вперёд по широкому крыльцу, чтобы удержать равновесие. Оглянувшись назад, девушка увидела стоявшую в дверном проёме Маринку. Она тоже проходила реабилитацию, только приехала позже Ники, поэтому ей предстояло ещё пару недель провести в Центре.

– Хотела сбежать, не попрощавшись? – Маринка слегка надула губы, делая вид, что обижается на подругу. – Не удастся! Я тебя всё равно догнала!

– Я просто тебя не нашла, – объяснила, улыбаясь, Ника. – Заглянула – тебя нет в комнате, а меня Тамара Петровна торопила. Я бы тебе письмо написала!

– Письмо! – Маринка хлопнула себя руками по бокам и зашлась заливистым смехом. – Прямо настоящее письмо?! На бумаге? В конверте? По почте?

– А что ты думаешь? Да, в конверте, по почте! – поддержала смехом подругу Ника. – Думаешь, мне слабо?!

– Ой, нет! Не слабо! Верю! – Маринка вышла за дверь и подошла поближе, сделавшись внезапно чрезвычайно серьёзной. – Хорошо всё-таки, что я тебя увидела перед тем, как ты уйдёшь. Было бы жаль даже не попрощаться. Я просто хотела пожелать тебе удачи в новой жизни. Помнишь, как мы с тобой мечтали? Вылечимся, выйдем отсюда, заживём новой яркой жизнью… Сделаем всё, чтобы не повторился весь этот кошмар…

– Да, я помню, – тихим голосом проговорила Ника. – Спасибо тебе за поддержку. Что бы я тут без тебя делала? Было бы, наверное, в триста раз труднее.

– А почему именно в триста? – Маринка вновь перешла на шутливый тон. – Почему не в двести?

– Дураки на месте! – отпарировала Ника и обе подруги улыбнулись, вспомнив, как именно с этой фразы началась их дружба, когда Маринку только привезли, и она ещё ничего тут не знала, ни с кем не была знакома.