Под крылом самолета промелькнули и исчезли последние домики Весеннего. Позади остались встречи со старожилами поселка, с интересными людьми, ветеранами Севера, скрылись из виду горняцкие полигоны. Скоро, очень скоро в эти окрестности придет новая весна, зазеленеют склоны сопок, на полную мощь закипит работа на золотых полигонах. Еще одна весна принесет весененцам новые заботы и радости. И это закономерно, ибо в движении состоит смысл жизни. Убеждена, что пройдет еще несколько лет и Весенний будет неузнаваем. Новое поколение станет продолжателем дела, начатого его отцами.

PS. Через двенадцать лет все прииски Колымы и Чукотки закрылись, в том числе и прииск «Анюйский». Не сбылось предсказание Г. Волгиной.

Купив билет на самолет до Билибино я, простившись с женой, улетал. Светлана меня провожала и, когда мы шли к самолёту, она махала рукой и я видел, что она плакала. У меня сжалось сердце и я чуть не вернулся обратно: мне расхотелось улетать.

Мы сели в самолет, он вырулил на полосу… и мы взлетели. Все… вернулся я обратно только через 17 лет.

Добирался я до Билибино долго, наверное неделю. Летел через Якутск и Магадан. В Магадане я ждал вылета на Билибино несколько дней: не было погоды. На северных трассах это частое явление, можно ждать погоды по несколько дней в каком-нибудь небольшом аэропорту. В маленьких гостиницах, как правило, не было мест, или только для мам с детьми. Мы, взрослые, располагались в здании аэропорта и ждали вылета. За это время мы все могли перезнакомиться, вот поэтому северяне знают многих людей из разных мест и всегда могут помочь. Можно перезанять денег, так как возвращаясь из отпуска, денег было в обрез и часто из-за непогоды их не хватало. Буфеты были во всех северных аэропортах и там можно было поесть. В Магадане я познакомился с группой людей, завербованных на Камчатку ловить рыбу на сейнерах. Меня приглашали с собой, но у меня была своя дорога, да и билет был куплен до места. Вот открыли аэропорт, синоптики дали добро на вылет, и мы полетели дальше.

Я летел в Билибино в середине мая, а в это время на севере лиственница еще не распустилась и была какая-то черная. Я смотрел в иллюминатор и думал, что лес, наверное, горел и потому такой черный. По сопкам появлялись зеленые островки – это был кедровый стланик. О нем я расскажу отдельно. Через несколько часов мы прилетели все-таки в Билибино. В те годы от Магадана до Билибино, летали на ИЛ-14, это небольшой двухмоторный самолет. Билибино встретило нас солнечной погодой и теплом.

По прилету в районный центр Билибино, мы пошли в горный комбинат района. Мы – это еще три молодых парня, прилетевших из Магадана, где мы познакомились. Один из них закончил горный институт и прилетел сюда по направлению. Двое других были такие же как я – без горной специальности. В комбинат входило несколько приисков, расположенных по всему району, а район был огромным: поселок от поселка находился за сотни километров. В отделе кадров комбината нас четверых направили на новый, недавно открывшийся прииск «Анюйский», названный так по названию речки, в бассейне которой находились месторождения россыпного золота. Направили нас горнорабочими промывочных приборов, а студента – горным мастером. Начинался сезон промывки золотоносных песков. Получив направление, мы отправились обратно в аэропорт, чтобы вылететь на прииск, до которого было триста километров. Прииск базировался в поселке с красивым названием «Весенний». Придя в аэропорт, о полете в этот день не было и речи, только на другой день, и то, если позволит погода.