Всё-таки сказывается рабочая кардиохирургическая закалка циника: чувств нет, есть только скальпель в руках. Допила остатки коньяка. 

Интересно как быстро нас могут развести? Надо бы узнать у Аси, нет ли у неё знакомых в местном ЗАГСе. Я даже готова заплатить за пулемётную скорость сожжения наших жизненных мостов. Лишь бы только его не видеть. Пока буду искать себе жильё, поживу у подруги ну или на даче, ибо квартира оформлена на Игоря и пинка ему не выдашь.

Погрузившись в свои мысли, я не сразу заметила, что музыка стихла. Послышались шаги и смех. Я вскинула голову и увидела приомерзительнейшую картину в своей жизни: мой, уже бывший, голозадый муженёк, обнимая свою любовницу, направлялся в ванную, видимо, очистить свой “вантус” от текстурных помоев шляндры. Господи, да он светиться, как медный рубль! Вот как выглядит счастье опорожнения!  

Я чуть кашлянула. Они застыли. Игорь медленно повернул голову. Ужас отразился на его лице так явно, что я  чуть не рассмеялась. Так, Ира, держи себя в руках! Ты взрослая женщина, да ещё в ближайшее время — разведенная.

— Ну здравствуйте, ёбушки-воробушки, — я посмотрела на обнажённую деву.

— И-Ира? — отмер мой благоверный.

Он отпихнул от себя девицу так, чтобы я её не видела. Уровень мышления: перепёлка.

— А кого ты ожидал увидеть в нашем доме?

— Я … я … — что за блеяние, голозадый? — Это не то, что ты думаешь! — выдал он мне прямо по классике.

— Разве? 

— Конечно!

Похоже, он несколько минут назад спустил все свои мозги в эту мадам. Меня это разозлило. Я что, похожа на дуру? Я улыбнулась той самой улыбкой, которая появляется на моём лице, когда операции идут не по плану. Ухмылка маньяка — так её мило окрестили мои коллеги, работающие со мной в операционных. 

Игорь было дёрнулся ко мне, но посмотрев мне в лицо, сделал шаг назад. Стоять-бояться, я сказала! Молодец. Я любовно провела пальцем по бутылке коньяка. И даже не орёт по этому поводу. Раньше начинал шипеть, как только я приближусь к его бару с тряпкой, чтобы вытереть там пыль. Надо же. Какие ПЕРЕМЕНЫ!

— Ириш, я тебя люблю! - ахахахаха, я заржала цесаркой в голос у себя в голове. Но для публики сдержалась.

Я отвлеклась от созерцания  коньячной этикетки и подняла голову.

— Хоть бы малолетку свою прикрыл, — я перевела взгляд на торчащие рыжие волосы из-под косяка двери, — То же мне, любовничек! Даже следы содеянного не смыл, а уже клянёшься мне в любви, — на сие пируэте я отпустила вожжи: смех в стиле гиены вышел наружу.

Казанова заметался, и тут, со стороны спальни, в него полетели брюки. Эх, давно я так не смеялась! Нервы. Он зло посмотрел на девушку.

— А что ты на неё так смотришь? Она ж тебе помогла. И не раз, — с издёвкой сказала я, наблюдая как он натягивает лосину на свой вантус.

— Ир, это всё мимолётное, - АХАХА, сегодня у меня АНШЛАГ, собираем деньги за билеты, —  Мне нужна только ты! Ты же знаешь. Мы же детей планировали завести! — взбесился уже он. С чего бы? То, что я его грязный писюн к своей плодородной “почве” не подпущу на расстояние ближе палки электрического шокера? 

— И это мне заявляешь ты? А не припух ли ты, муженёк?!

— В смысле завести детей!? - выкрикнул третий лишний в нашей квартире, - А?? Ты же сказал, что после сегодняшнего подписания договора, разведёшься и возьмёшь меня с собой в штаты?! — тут залётная мамзель появилась в дверном проёме. В одежде, слава богу. Но всё так же имела потрёпанный вид: макияж поплыл, а рыжие волосы были всклочены. Как после дально-ой-ой-боя с трассы.

Я, наслаждаясь кульминацией сцензарисовки “Впившиеся стринги”, посмотрела на Игоря, который примостился на краешек стула, что стоял напротив меня. И что ты ответишь на это, приблудный Ромео?