La complexión podía pasar por saludable, la encarnación viva, hablando en el sentido en que los pintores toman esta palabra, aunque a poco que se fijaba la atención, se advertía en el color del rostro, que sin dejar de ser sanguíneo, había demasiado ocre en su composición, y no resultaba diáfano ni libre. ¿A qué raza, pues, pertenecía esta muchacha?

У нее был тот здоровый цвет лица, который на языке художника называется живым телесным тоном, однако, если вглядеться пристальнее, можно было заметить в нем излишнюю желтизну и, несмотря на яркий румянец, некоторую блеклость щек. К какой расе принадлежала эта девочка?[19]

Сирило Вильяверде

(Сесилия Вальдес), 1882

Свободное чернокожее население Гаваны состояло из женщин примерно наполовину, иногда даже больше, поскольку стоимость рабыни составляла всего 30 % от цены раба-мужчины, так что женщинам было куда легче выкупиться на свободу. Напротив, в деревнях женщин оставалось мало; рабовладельцы не желали иметь дела с беременными или детьми, поскольку те не могли много работать.

Гавана стала известна как город, полный женщин – красивых женщин. По аналогии иногда ее называли и городом красивых мужчин, но акцент, как правило, делался на женщинах. В романе «Наш человек в Гаване» Грэм Грин замечает: «Жить в Гаване – это жить на огромной фабрике, где беспрерывным потоком выпускают женскую красоту»[20].

Многим гаванцам, по крайней мере по их словам, нравится то, что некоторые из этих женщин, как они говорят, muy atrás, то есть обладают пышными формами. Об этом постоянно упоминается не только в разговорах и песнях, но и в литературе. В романе Эдмундо Десноса 1965 года «Безутешные воспоминания» рассказчик говорит с кажущейся серьезностью: «S-образный изгиб, образованный животом и задом, достигает совершенства в некоторых кубинских женщинах, когда он становится независимым, не связанным с остальным телом, и даже начинает обладать отдельной личностью».

Piropos, скабрезные комплименты, которые мужчины выкрикивают симпатичным женщинам на улицах Гаваны, часто восхваляют пышность форм: их сравнивают с дворцами, восхищаются их революционностью, называют победой над дефицитом – в зависимости от политических настроений на текущий момент. Реакция женщин – веселье, смущение, гнев – зависит также от их настроения, но когда замечание меткое и дружелюбное, его обычно встречают благосклонно.

Город, знаменитый своими красивыми женщинами, неизбежно прославился и своей секс-индустрией. В колониальные времена и при диктаторах эпохи независимости – особенно в 1952–1959 годах при Фульхенсио Батисте, имевшем прочные связи с американской мафией, – проституция стала высокоприбыльной отраслью с целыми улицами домов терпимости, стриптизом в модном «Шанхайском театре» (Shanghai Theater) и множеством доступных красоток в ночных клубах. Пласа-дель-Вапор служила огромным рынком проституток, пока его не разогнали вскоре после революции.

Когда Фидель Кастро пришел к власти в 1959 году, он, будучи умеренным феминистом, пуританином и, кроме того, противником свободного предпринимательства, попытался положить всему этому конец. Но прошло больше пятидесяти лет с тех пор, как он встал во главе государства, а кубинское правительство так и не преуспело в борьбе с проституцией. Она возникает везде, где есть иностранцы, вокруг гостиниц и определенных ресторанов, поскольку многие приезжие мужчины до сих пор мечтают о ночи или хотя бы о нескольких часах с гаванкой. Уличные сутенеры подходят к иностранцу и шепчут: Quieres una mu-la-ta?