Ещё никому из окружения Федора Мохунова не удавалось привезти «кекс» домой и стать героем, впрочем, никто особо-то и не пробовал. Двадцать пятого октября две тысячи сорок шестого года Федя сел на борт колонистов, который держал курс на Папирус, планету ближнего кольца, и через четыре года вернулся в столицу с тремя контейнерами, за которые он намеревался выручить как минимум пятьсот тысяч рублей золотом.

Стоило ли Барбаре, старшей сестре Фыргана, паять специальный гидрокостюм, хранящий запас питьевой воды, а также резервуар для отходов? Стоило ли Фыргану отдавать сто рублей из доставшегося им наследства матери этому чурбану стюарту, который распознал его замысел, едва увидев на его лбу капли пота? Стоило ли глупо размахивать руками, когда стюарты заставляли всех разминаться? Стоило ли все это делать, чтобы так бесславно проколоться при продаже зелья?

А все случилось довольно просто. В день его совершеннолетия, когда происходит общая сверка ментальности, в городе имперских подростков Бёздей-Сити.

Василий Чекета сидел в зале ожидания и всматривался в чемодан, который удивительным образом был похож на его собственный, хотя лицензированный шахмодиамус Чекеты стоял рядом и учтиво молчал. Время было, и Василий решил более тщательно ознакомиться с файлом, который пришёл с инфоуровня на его IQ адрес. Служебный чемодан раскрылся, и на поверхность вылезла белая пластиковая бутылка с оранжевой жидкостью, Василий отпил, принял удобную позу, закрыл глаза и вошел в требуемое состояние.

В сознании появился смайл в виде мухомора. Его присылала Мадлен, секретарь службы очищения воды, всем, к кому была не равнодушна. «Как я сразу его не заметил?» – подумал Василий. Мухомор означал, что сообщение от «самого», того, которого опасалась вся академия.

А вот второй смайл, «девушка с веслом», означал, что будет много дерьма, которое придется разгребать, и добрая душа Мадлен прислала девушку, призванную мне помочь. Дела Василия в академии давно не клеились, особенно после смерти его отца, который был ярым противником «мухоморских» методов.

Нынешний начальник академии Януш Круг, более известный в студенческих кругах как Мухомор из-за постоянных красных пятен на лице, вывел из экзаменационных тестов образовательной системы такой ненужный, на его взгляд, предмет, как литературу. В результате пятидесятилетнего лодырничества и игнорирования мировых классиков у трёх поколений молодёжи образовался информационный вакуум.

Повзрослевшее население перестало понимать смыслы. Появились разночтения бытия. Ушли полутона. Ушла энергетика. То, что когда-то считалось плохим, стало вдруг хорошим, и наоборот. Появилась муть. Всё труднее стало ощущать энергетические поля, изменились стандарты очистки. Уже более сорока лет жители столицы не видели солнца, а как жить, не встречая рассветы и не провожая закаты. Создан целый институт очистки, с тысячей служащих, работающих не покладая рук. Но до сих пор небо над столицей представляет собой сизую зыбь, методично вгоняющую жителей империи в непроходящую депрессию.

На этой почве в академии очистки разразился чудовищный скандал, следствием которого и стала смерть отца. Всё, что ему удалось сделать, после того как Мухомор удалил литературные файлы с инфоуровня, это раздать информацию в виде книг. Но фанатов вербального чтения, к сожалению, оказалось немного. По рассказам отца, их было всего несколько десятков людей, бывших студентов университета очистки, а ныне высокопоставленных имперских чиновников, читающих книги.

«Первое впечатление всегда обманчиво, как правило, ты не знаешь, кто перед тобой. Следи за положением его тела и соотноси позу со словами, которые он произносит», —