Продали квартиру, поделили на родню и затеяли стройку дома. Живем с бабушкой на даче. Свежий воздух, топим печь, колю дрова, гуляем улицей, жду привет из-за границы. «Привет»! Ура! Наконец-то. На злобу дня откололся зуб и в срочном порядке бегу к дантисту на ремонт. А «привет» из Польши – доставка цветов по городу, нужна категория «В». Не пыльно, с хорошей зарплатой и запахами, в небольшой город недалеко от границы. Либо с той же категорией, на езду с попутной установкой разного рода пласт изделий. Божатся что места редкие и злачные, работодатели старые и проверенные, не упустите шанс. А мы и не собираемся. Острим лыжи тут же, и тут же просыпается «Лингвиста» с приветом из Чехии. То пусто, то густо. Ну, в приоритете была Чехия, Ровненская была первой конторой и документы сделали через нее. Значит Чехия, город Прага, деньги вперед. Как водится.

Сообщаем родным, на всех сразу накатывает тоска перед разлукой. В дорогу покупаем: непортящуюся еду, лекарства от всех болезней (плюс витамины), средства гигиены. Чемодан пакуем гигантский, битком набитый и то не все влезает. Бегу на базар, покупаю клетчатую сумку «челночницу» – хит девяностых. Делаем оплату двумя переводами, разным получателям, равными долями – 120 долларов (эквивалент средней месячной зарплаты в нашем регионе), итого 240.

Накануне звонит наш куратор по Чехии Наташа и говорит:

– Завод в силе, но не хотите ли в лес, на спил деревьев. Зарплата высокая 120 крон в час, жилье неподалеку от леса, бригада на машине.

Я загораюсь как фитиль – это просто мечта.

– Конечно, – говорю. – Я только «за». Остается убедить двух друзей и дело в шляпе.

– Я с ними поговорю.

– Я тоже.

Убедить получилось, хоть Володя сопротивлялся. Боялся, что привалит деревом, но нас уверили, что лес не так уж высок, команда профессиональная и обучение проводится. Хозяину не выгодна смерть и он, естественно, сделает все возможное, чтобы ее избежать.

– С пилой обращаться умеете?

– В руках держали.

– Годится.

Попросил отца отвезти меня на вокзал. На дорожку присели.

– Как приедешь сразу сообщи, – переживает мама.

– Конечно, не волнуйся, – отвечаю ей. – Я оформил себе Vodafone, так что связь должна быть, но чтоб не тратить деньги будем связываться по Wi-Fi. Роуминг на крайний случай.

Проезжаем остановку, я машу в окно жене и детям. Они улыбаются и резво машут мне в ответ. В улыбке жены видна грусть. Впереди нас ждут испытания, но мы вместе отважились на этот эксперимент.

У входа в вокзал уже стоит Володя и молодая пара.

– Ты ж сообщи, как доедешь, – говорит папа.

– Да, я сообщу.

Пожали руки, посмотрели в глаза, обнялись.

– Смотри там, хоть леса чехам оставь, – шутит отец.

– Постараюсь, – смеюсь я.

Поднялся сильный ветер. Была середина марта.

– Саша, – представился третий.

– Вова, – жму руку.

Через минут пять он попрощался с женой. Стоим на перроне, закат горит красным, Саня весь в золоте.

– А я все золото дома оставил, – говорю. – Даже обручалку снял.

– И я снял, – говорит Володя.

– Зачем? – спрашивает Саня.

– На всякий случай, мало ли.

Саня смотрит на свой перстень и говорит:

– Та ну.

Потом закуривает сигарету и начинает что-то тарахтеть. Тарахтит без устали, язык без костей – толстое тренированное мясо. Володя говорил, что он страшная балаболка, теперь я и сам это вижу, еле сдерживаю улыбку. Он все смешал в кучу: погоду, работу, страну, воспоминания. Таким хлеба не надо – дай монолог пустить в ушные раковины. Я полагал, что они у меня не бездонные, но вскоре понял, что ошибался.

– А кореш мой Славка, – глаголет он, – в спецгруппе тогда работал и вот он говорит: «Хочешь поржать»? Ну давай, говорю, поржать всегда приятно. Подъезжаем мы к шалаве, короче, а стояла осень и холодно уже, снега кучу, а она стоит на дороге, на костылях, прикинь, и машины ловит. Тут мы.