У меня тоже были причины. Одна из которых состоит в том, что есть вещи, которые я делаю почти идеально – это просто данность, а не бахвальство. Если бойня неизбежна, то пусть уж лучше армию возглавлю именно я – тот, кто умеет вести за собой и чьей силе подчиняются беспрекословно. И кто не допустит лишних жертв и жестокости к побежденным, поддерживая железную дисциплину – а это уже вопросы той самой чести.

А ещё здравого смысла. Потому что, когда остановить безумие невозможно, все же можно попытаться уменьшить его последствия.

И плевать по какому поводу потом тебя будут проклинать. Нет, я не агнец, но и не то чудовище, которым считаюсь. Вот только оправдываться не стану – порой репутация монстра играла на моей стороне и города сдавались без боя. Да и грехи, по большому счету, есть у каждого. У меня уж точно.

Думаете к ненависти трудно привыкнуть? Возможно для кого-то это и так. Но просить прощения не стану. Какая к демонам разница сколько существ сыплет на твою голову проклятия? Да и молиться Первым не стану – покаяние не для меня. У каждого мужчины свои возможности и способы сберечь собственный дом. Однажды у меня это уже не вышло...

Только действия, только поиск виновных и защита близких имеют смысл. А грехи прошлого, пусть ему и останутся.

Я же буду служить Лигерии, покуда это ещё имеет значение. Хотя после последних приказов Его Величества, я все меньше уверен в такой необходимости. Но именно в этом мне и предстоит теперь разбираться.

Годы противостояния с Селебрией. Нет, не годы – столетия! И да, я бесы их раздери, легко поставил на колени этих высокомерных снобов. И что же сделал мой король? Он приказал заключить мир. Пусть и на кабальных для побежденных условиях. Наверное, предки в этот миг взывали к Первым, требуя вразумить Шеара.

Мир с эльфами! Да кто в такое поверит? Они рано или поздно придут в себя и все начнется по новой.

Во имя чего? Не понимаю. Разве что выиграть время. Альтернатива мне не нравилась ещё больше. Ведь вопрос что делать потом, после победы поднимался не раз и мысль о полном истреблении высшей расы неоднократно посещала особо рьяных. Не у меня. Всегда видел, что эльфов есть за что уважать, да и устраивать геноцид... Подобная идея даже меня пугала своей жестокостью.

Но все же, стоит разобраться, что и кто за всем этим стоит. Мерзко, когда тебя используют вслепую.

А ещё эта острая на язык девочка, которую мне приказали лично доставить в Тарию и держать в поместье до особого приказа...

Я слишком долго не был в Лигерии и мне явно не все докладывали о том, что здесь происходило.

Скрипнувшая дверь вывела меня из хаотично скачущих мыслей. В проеме возникла фигура, так же как и я прячущаяся от посторонних глаз под плащом с капюшоном, невзирая на зной. Вошедший склоняется к подскочившему шустро, несмотря на комплекцию, трактирщику и что-то ему произнес. Тот быстро закивал и указал в мою сторону. Мужчина делает несколько разделяющих нас шагов.

– Ну, здравствуй, котяра бешеный, – звучит немного насмешливый и такой знакомый голос, – Как же я рад, что ты не дал себя ухлопать остроухим, – Скамья слегка скрипит, принимая царственный зад третьего наследника лигирийского престола. Рихар сдвигает капюшон, чтобы я мог видеть его улыбающуюся рожу. Рыжие вихры моментально, словно ожидали этого, выскальзывают наружу, а в таких же рыжих с карими крапинками глазах резвится целый сонм бесенят. Невольно растягиваю губы в ответной улыбке. Черти нижнего мира, я и вправду скучал, но этой наглой морде знать того не обязательно. Впрочем, он и сам догадывается.