Дедушка был человеком деятельным и многогранным, работал в строительной сфере, разбирался во всех ее составляющих. Имел гараж, под завязку забитый инструментами, и проводил в нем любые ремонтные работы. Дедушка обладал обширными знаниями и все стремился сделать сам, от фундамента пристройки до электрики и сантехники. Рядом с гаражом имелся небольшой огород с рядами клубники, помидоров и зелени. Вдобавок к этому дедушка держал дачу, где выращивал уже серьезный урожай. Мы с сестрой добровольно-принудительно ездили на огородные работы. Со слов дедушки – отдохнуть на природе и немного помочь, так, в удовольствие, а в нашем представлении – батрачить, как рабы. Один раз, когда мы вернулись с дачи, я увидел по телевизору картину Репина «Бурлаки на Волге» и произнес: «Ох, как я вас понимаю». Бабушка долго смеялась. «Никакой химии, все натуральное. Животные пестициды есть не станут», – гордо заявлял дедушка, разбирая урожай и протягивая мне червивое яблоко. Замечая мою брезгливость, он говорил: «Страшны не те черви, которых мы едим, а те, которые едят нас». Ко всему прочему, он был профессиональным рыбаком, в молодости занимал должность старшего тралмейстера рыболовецкого судна и ходил по морям и океанам. С возрастом любовь к рыбалке никуда не делась, дедушка плел сети и снасти на продажу, каждые выходные выезжал на реку или пруд ловить рыбу. Иногда брал меня с собой, но не сказать, что мне это нравилось. Во-первых, надо было вставать в пять утра, во-вторых, копать червей, в-третьих, мерзнуть и отбиваться от комаров. В общем, рыбалка, к большому сожалению моего дедушки, меня не увлекла. А после того как я спутал несколько снастей и упустил новенький спиннинг в реку, попытки привить любовь к его любимому хобби закончились. С рыбалки дедушка всегда привозил добротный улов. Переступив порог дома, первым делом он подзывал меня, доставал из мешка увесистую рыбину, поднимал за жабры и гордо улыбался, замечая, что та размером больше моего роста.

Зарплату в то время платили с перебоями, однако взрослые искали способы обеспечивать семью пропитанием. Это занимало большую часть времени, поэтому застать всех дома можно было лишь вечерами. Когда взрослые возвращались с работы, мы все вместе собирались за кухонным столом, ужинали и разговаривали. Оплотом семейных традиций и совместной трапезы служил дедушка. Сидя во главе стола, он расспрашивал каждого, как прошел день, рассказывал что-то интересное из своего моряцкого прошлого и ругал власть за бюрократию, воровство и беззаконие. Бабушка раздражалась и называла его пессимистом, мама просила не кричать и разговаривать тише, мы с сестрой улыбались и уплетали ужин, Альф лаял под столом, выпрашивая еду, Рыжик лениво спал на подоконнике.

Мама воспитывала нас своим примером: прививала любовь к порядку, готовила, рассказывая важные детали, читала хорошие книжки вслух… Мы смотрели, впитывали, кое-что повторяли. Однако же большую часть времени мы с сестрой принадлежали сами себе, школе и улице. Она всего на полтора года старше меня, но мы были совсем разные. Сестра, тонкая и утонченная натура, увлекалась творчеством с самого детства: рисовала, училась играть на гитаре, ходила на танцы. Мне же тогда больше нравилось гулять на улице и лазить по стройкам со своими друзьями. Во дворе ей было интересней общаться со сверстниками, чем с малолетками, как они нас называли. Не сказать, чтоб мы дрались, но и не особо дружили, просто делали вид, что каждый сам по себе. Днем за нами никто не следил и не контролировал, доступных сотовых телефонов тогда еще не было, а сложности в экономике и бешеный ритм жизни задавали свои условия. Мы рано стали самостоятельными. Уже в этом возрасте умели приготовить обед, естественно, каждый сам себе, при необходимости, вручную постирать свои вещи. К тому же у нас имелись обязанности по уборке дома: вымыть посуду, протереть пыль, пропылесосить, вынести мусор. В общем, обыденные дела, по крайней мере для детей того времени.