А честь твоя? Что будет, если ты
      Начнешь плясать под дудочку его,
      Забудешься, сокровище свое
      Задаром вымогателю отдашь?
      Офелия, сестрица, опасайся.
      К такой любви спиною повернись.
      Беги от стрел коварного божка.
      От девушки убудет, если месяц
      Увидит ночью прелести ее.
      Наветы очернят и чистоту.
      Случается, что черви поедают
      Еще не распустившийся цветок.
      В густом тумане утренней зари
      Губительней влияние заразы.
      Страшись. Порою зло не во врагах,
      А в том, что мы с собою не в ладах.
ОФЕЛИЯ. Уздою наставленья твоего
      Смирю я сердце. Но мой строгий брат
      Случайно не двуличный проповедник,
      Что всем твердит об истинном пути,
      А сам, исполнен всяческих пороков,
      Срывает первоцвет в саду утех,
      Наперекор своим увещеваньям?
ЛАЭРТ. За брата своего не беспокойся.
      Однако мне давно пора идти.

Входит ПОЛОНИЙ.

      Мне выпала двойная благодать:
      Благословиться дважды на прощанье.
ПОЛОНИЙ. Чего ты ждешь, Лаэрт? Тебе не стыдно?
      Оседланы уж ветром паруса,
      А ты все здесь, а не на корабле.
      Ну, хорошо, прими благословенье
      И намотай на ус мои слова.
      Старайся о намереньях своих
      Помалкивать, а глупостей не делать.
      В своем кругу приветливо держись.
      Тех из друзей приковывай к себе,
      Кто испытанье выдержал твое,
      А не ходи в обнимку с первым встречным.
      Раздоров постарайся избегать,
      Но если что, давай такой отпор,
      Чтоб избегали ссориться с тобой.
      Поменьше говори, побольше слушай.
      Не сплетничай, но сплетен не страшись.
      Не экономь на платье: одевайся
      Роскошно, но со вкусом, без причуд.
      Во Франции на этом, как нигде,
      Помешаны, и не одни дворяне.
      Взаймы и не бери, и не давай:
      Ни денег, ни друзей не соберешь,
      А вот расчет хозяйственный притупишь.
      Но что важней всего: себе не лги,
      И как за ночью следует рассвет,
      Не сможешь ты и ближнему солгать.
      Прощай! И пусть моим благословеньем
      В тебе советы эти прорастут.
ЛАЭРТ. Позвольте мне откланяться, отец.
ПОЛОНИЙ. Ступай. Тебя, наверно, заждались.
ЛАЭРТ. Офелия, сестра, до скорой встречи.
      Почаще вспоминай наш разговор.
ОФЕЛИЯ. Ты в памяти моей его замкнул,
      А ключ себе оставил.
ЛАЭРТ. До свиданья.
(Уходит.)
ПОЛОНИЙ. Офелия, о чем вы говорили?
ОФЕЛИЯ. О Гамлете, коль будет вам угодно.
ПОЛОНИЙ. О Гамлете? Какое совпаденье!
      Мне донесли, что с некоторых пор
      Он стал с тобою время проводить,
      И ты его отнюдь не избегаешь.
      Но если это верно – а меня
      Предупредили сведущие люди, —
      Позволь сказать, что ты не представляешь,
      Как дочь моя должна себя вести.
      Что говорил тебе он? Отвечай.
ОФЕЛИЯ. Мне знаки своего расположенья
      Оказывал милорд.
ПОЛОНИЙ. Расположенья?
      Черт побери! Ты зелена еще,
      Чтоб в этом смыслить. Или ты всерьез
      Его – как, бишь, их? – знаки приняла?
ОФЕЛИЯ. Теперь я ничего не понимаю.
ПОЛОНИЙ. Не понимаешь, – так спроси отца.
      Ребенок ты, которому всучили
      Фальшивый грош. Не просчитайся впредь.
      Иначе, право слово, мы с тобой
      Окажемся в дурацком положенье.
ОФЕЛИЯ. Отец, он изъяснялся мне в любви
      В отборных выраженьях.
ПОЛОНИЙ. Ах, в отборных!
      Могу себе представить. Продолжай.
ОФЕЛИЯ. А также – в доказательство признаний —
      Священные обеты приводил.
ПОЛОНИЙ. Так ловят птичек. Можешь мне поверить,
      Когда пылает кровь, то с языка
      Летят одни священные обеты.
      Костром такие искры не считай,
      Ни холодно, ни жарко от которых: