О Гамлете, о брате нашем мёртвом,

И нам пристало сердце мучить скорбью,

А королевству – в горе пребывать,

Возобладал рассудок над природой:

Мы с сожаленьем думаем о нём,

Но и себя не забываем в грусти.

А потому сестру и королеву,

Наследную вдову страны военной,

Мы, подавив все радостные чувства,

Когда глаза в восторге и слезах32,

Когда похожа свадьба на поминки,

А скорбь не в силах перевесить смех,

Берём мы в жёны. Взяли также мы

В расчёт и ваше мудрое согласье

На дело это. Всех благодарим.

Теперь о юном вспомним Фортинбрасе

Который, нашу значимость принизив,

Иль полагая, будто брата смерть

Нас разобщила и внесла раздоры,

О превосходстве дерзко возмечтал.

Он докучает нам потоком писем,

Касательно уступки тех земель,

Которые отец его законно

Нам проиграл. Но хватит всё о нём.

Вернёмся к нам и к цели нашей встречи.

Вот дело в чём: мы написали тут

В Норвегию для дяди Фортинбраса —

Кто в старческом безсилье вряд ли слышал,

Чего племянник хочет, – чтобы тот

Расстроил сборы. Ведь и новобранцы,

И люд военный – все они пока

Его вассалы. С этим посылаем

Обоих вас, Корнелий, Вольтиманд,

Доставить вести старому норвежцу.

Иных мы не даём вам полномочий

В общенье с королём, помимо тех,

Что перечислены в статьях подробно.

Ступайте. Ваша доблесть – быстрота.

КОРНЕЛИЙ и ВОЛЬТИМАНД33

И в ней охотно мы проявим доблесть.

КЛАВДИЙ

У нас сомнений нет. Ступайте с богом.

(ВОЛЬТИМАНД и КОРНЕЛИЙ уходят)

Теперь, Лаэрт, твоя какая новость?

Ты говорил о просьбе. В чём она?

Кто б к Викингу ни обратился с делом,

Услышан будет. Нет, Лаэрт, такого,

Чего тебе не дал бы просто так.

Прочнее связи сердца с головой,

А рук послушных – с честными устами

Та связь, что твой отец имеет с троном34.

Ну, так чего ж ты хочешь?

ЛАЭРТ

Господин,

Позвольте мне во Францию вернуться,

Откуда я с готовностью примчался,

Чтоб вашу коронацию почтить.

Теперь, когда мой долг вполне исполнен,

Я мыслями во Франции опять

И с ними к вам склоняюсь за прощеньем.

КЛАВДИЙ

Отец не против? Выскажись, Полоний.

ПОЛОНИЙ35

Он добивался моего согласья

Молитвой долгой, так что под конец

Я уступил его упорной воле,

А потому прошу его пустить.

КЛАВДИЙ

Лови момент, Лаэрт. Используй время

По усмотренью мудрости своей!

А ты, мой Гамлет, родич мой и сын…

ГАМЛЕТ (В сторону)36

Сродни побольше, отчеством – поменьше37.

КЛАВДИЙ

Что это тучи виснут над тобой?

ГАМЛЕТ

Нет, господин, я чересчур на солнце.

ГЕРТРУДА

Мой милый Гамлет, сбрось цвета ночные,

И посмотри на Данию38 как друг.

Не должен ты, вовеки взор потупив,

Искать отца средь тлена и пыли.

Уж так заведено: всё умирает,

Через природу в вечность ускользая.

ГАМЛЕТ

Заведено, мадам…

ГЕРТРУДА

А если да,

Зачем ты грустным кажешься тогда?

ГАМЛЕТ

Кажусь? Грущу! «Казаться» не умею.

Не только, мама, мой чёрнильный плащ,

Иль чёрная торжественность нарядов,

Иль учащённых вздохов суета,

Иль рек из глаз обильные потоки,

Иль грустные ужимки на лице,

Равно как и другие формы скорби

Мне чужды, ибо «кажутся» они,

Подобно роли, что актёр играет.

Во мне же то, что не спешит на сцену,

Где в грусти только маски полноценны39.

КЛАВДИЙ

Похвально, что в натуре вашей, Гамлет,

Оплакивать покойного отца,

Но знайте: ваш отец отца лишился,

Тот – своего, и выживший обязан

По зову долга некий период

Грустить послушно. Но грустить с упорством,

Страдать упрямо – это лишь к лицу

Тупым профанам. Муж40 скорбеть не должен.

Являть не подобает небесам

Незащищённость сердца, нетерпенье,

Невежество и простоту ума.

Мы знаем всё, чего не быть не может.

Кто думает – лишён вульгарных тайн.

Зачем же нам капризничать и к сердцу

Всё принимать? Так не угодно небу,

Так не угодно мертвым и природе.

Для мыслящих – абсурд: извечна тема

Отцовской смерти. Разум вопиёт