Лес нас притягивал всегда своей таинственностью и запахами. Окраина леса, с огромным количеством валежника, была нами, как и многими ребятишками, облюбована для игры в прятки. Иногда игра в прятки затягивалась надолго из – за того, что отыскать спрятавшихся было сложно. Нам было шесть лет, когда наша троица, подражая взрослым ребятишкам, так же и там же, начала устраивать игры в прятки. В один из дней, в самый разгар игры, мне пришла мысль спрятаться во внутрь большого упавшего старого дерева, у которого была сгнившая и вывалившаяся сердцевина. Когда наступил черед прятаться мне и Гамке, я вытянув руки вперед, без особого труда залез внутрь дерева и наблюдал за ищущим нас Антошкой через выпавший сучок. Прошло довольно много времени. Гамка уже успел застукаться и ждал, что я тоже вот – вот выскочу и тоже застукаюсь на базе. Когда я понял, что Антошка ищет меня в другом месте, я спешно попытался выбраться. Но моя одежда начала цепляться на стенки и собираться комом. И я вдруг понял, что я застрял. Изо всех сил я начал звать на помощь. Через некоторое время Антошка, пробегая мимо, услышал мои глухие вопли, которые неслись из поваленного дерева. Он крикнул Гамке, что меня нашел и, побежав к дереву, попытался вытащить меня за ноги. Однако ни ему, ни Гамке, ни им вместе, вытащить меня не удавалось, так как моя старая курточка задираясь выполняла функции пробки. Посовещавшись, они решили сбегать за моими родителями. Убежали оба, и я ощутил на себе весь ужас безысходности. Через некоторое время показался мой отец. Он как раз, только что пришел на обед домой. Гамка и Антошка залетели в наш дом и наперебой начали рассказывать, что я застрял в дереве. Ничего не поняв, отец побежал с ребятами к злосчастному дереву. Он сразу оценил ситуацию. И благо, что мои руки были вытянуты вперед, он умудрился вытянуть меня из моей тюрьмы. Глядя на мое зареванное лицо, он ничего не сказал, а только погладил меня по голове и сказал нам всем – чтобы прежде чем что – то делать мы все – таки думали. И добавил, что мы уже взрослые и глупостей нам совершать не к лицу. Конечно, прятки в этот день уже кончились и через несколько минут мы сидели у нас на кухне и пили чай. И Гамка и Антошка наперебой рассказывали моей бабушке о моих злоключениях, и все долго смеялись, включая меня.

Наша деревня, тянущаяся вдоль Енисея, была разделена тремя поперечными улицами, которые были короткими, всего в несколько домов. И, естественно, та, что делила деревню поперек на две части, была центральная. На этой улице был и клуб, и магазин, и школа, и пекарня. Клуб был ближе к тракту, а магазин был на другом конце улицы, через несколько домов от клуба. За магазином была пекарня и дальше начиналась тайга. Напротив магазина, чуть – чуть в глубине, стояла школа. Магазин был самым желанным местом у жителей нашей деревни. В нем продавались и продукты, и ткани, и гвозди, ну и много еще чего полезного. Прилавок был с трех сторон. В одном месте он прерывался, и там стояла бочка с селедкой. Нам родители доверяли покупать хлеб, спички, мыло, немного конфет ну и конечно ручки и к ним перышки. Перышки продавались в коробках по несколько десятков. На перышки мы играли – кто дважды перышком перевернет чужое перышко, тот его себе забирает. Бывало так, что удавалось выигрывать по сотне перышек. Это была удача, которой остальные завидовали. Сама атмосфера в магазине настраивала на праздник. Пахло чем – то необычным и приятным. В магазине мы могли толкаться подолгу, пока нас не выставляла на улицу продавец. Однажды, после того, как нас выставили, мы решили заглянуть на задний двор магазина. И, обследуя выкинутые коробки, мы обнаружили коробку полную каких – то кирпичиков. Они очень вкусно и знакомо пахли. Мы уже окончили первый класс и могли сносно читать. На выцветшей бумаге мы прочитали, что это кисель. Мы побежали в магазин к продавцу и сообщили ей, что она на заднем дворе забыла кисель и его или намочит, или съедят птицы. Продавец рассмеялась и сказала, что этот кисель списан на выброс. На наше предложение его забрать она сказала – что хотите, то с ним и делайте, только не ешьте. Но кисель так ароматно пах, что мы распотрошили пачку и начали его пробовать. Кисель оказался весьма вкусным. Решение было принято сразу – тащить его к нам на сеновал. Пыхтя от напряжения, мы долго тащили коробку до нашего дома. Чтобы поднять коробку на сеновал пришлось просить моего брата. Брат коробку поднял, правда тоже с нашей помощью, и увидев, что там кисель, тоже предупредил чтобы мы его не ели, а то может быть он и отравлен. Ну конечно, кто же его послушает. На следующий день, так как с нами ничего не случилось, мы пригласили всех своих друзей с нашей улицы и устроили массовое поедание киселя под разные истории, которые каждый знал во множестве. Через несколько дней, когда мои родители заподозрили неладное, из – за неожиданно большой популярности нашего сеновала у детворы нашей улицы, они решили посмотреть в чем там дело, но обнаружили только пустую коробку. На строгие расспросы пришлось все рассказать. Конечно, я получил выговор, и конечно нам повезло, что этот кисель не был заражен мышами или что – то в этом духе.