Иван всё правильно понял, и через несколько мгновений мы уже оказались возле кровати. Я легла на спину, глядя в глаза своего парня и протягивая к нему руки, а он стал не спеша, не отрывая от меня взгляда, стягивать с себя сначала футболку, потом шорты… потом плавки.

Он встал на колени надо мной, и я видела, как пробуждается его достаточно толстый, хотя и не очень длинный орган, который я уже хотела почувствовать внутри себя. Но сначала я хотела немного поиграть. Я чуть приподнялась и нежно пробежала пальчиками по твердому стволу, потом чуть переместилась, чтобы мне было удобнее дотянуться ртом до желанной добычи.

Вдруг комната мелко завибрировала, свет заморгал, а потом и вовсе погас.

– Черт, что это? – тихо спросил Иван в темноте.

В спальне было небольшое окно, но за пределами замка ночь уже вступила в свои права, да и дождь по-прежнему барабанил в стекло. В такую погоду луна тоже не могла подарить нам свой тусклый свет.

– Надо узнать, что случилось, – сказал Ваня, и я не увидела, а почувствовала движение. Мой друг стал одеваться, шаря по полу в поисках своей одежды.

Через несколько минут в кромешной темноте мы выглянули в коридор.

Там горел слабый огонек. Это была зажигалка в руке Алексея. Водитель был единственным во всей компании курящим человеком.

– У Вас тоже света нет? – задал Ваня довольно глупый вопрос, и так было понятно, что света нет во всем замке.

– Может быть, это из-за грозы, – раздался рядом со мной голос Сергея, он тоже вышел из своей комнаты. – А может, автомат выбило. К сожалению, мы не знаем, где тут предохранители находятся.

– Скорее всего, в подвале, – покачал головой Алексей, подходя к нам.

Теперь было видно, что из своих комнат выползают и остальные туристы. Вскоре вся группа в полном составе собралась возле единственного огонька в этой вселенной.

– Жутко как-то в темноте, – зябко передернула плечами Татьяна, – давайте не будем расходиться.

– У меня газа на всю ночь не хватит, – покачал головой Алексей.

– Надо найти другой источник света, – предложил Ваня.

– Пойдемте на кухню, – сказал Макс, – там печки. Хоть какой-то, но свет.

Мы медленно, стараясь не отходить от огонька света, спустились на первый этаж и без приключений добрались до кухни. Но зайти внутрь мы не успели.

Внезапно раздался мощный раскат грома, и большая входная дверь шахматного зала распахнулась. В темный зал с улицы вплывали еще более темные клубы мрака. Сзади это черное нечто подсвечивалось через дверной проем яркими всполохами молний.

Мы сжались у стены и с ужасом смотрели на это странное жуткое явление.

Где находится эта большая светлая ротонда, не знает никто. Мужчина и женщина, находящиеся сейчас в этом месте, тоже этого не знают, да и не стремятся узнать: у них совсем другие интересы. Впрочем, он вовсе и не мужчина, а она совсем и не женщина. Просто люди привыкли облачать свои мысли и понятия в понятные им образы. Ну а те двое, что сейчас находятся в этом неизведанном месте, привыкли потакать людским прихотям. Хотят люди видеть его в образе мужчины – пожалуйста, хотят видеть ее женщиной – да боже ж мой.

Они не только могут так выглядеть, но и действовать могут вполне в соответствии с выбранной ролью. Он чувствует себя мужчиной, она чувствует себя женщиной. Правда, люди обычно в своих мыслях представляют его стариком, а ее старухой. Вот этого-то эти существа как раз не любят, они предпочитают у себя в своих владениях выглядеть так, как хотят они сами.

Он сидит в кресле в белой мантии, и он совершенно не выглядит седобородым стариком. Сейчас у шахматного столика в неизвестном никому месте вселенной сидит гладко выбритый, крепко сложенный мужчина в самом расцвете сил. Лишь с некоторой натяжкой его можно было бы принять за того, кто вдыхает жизнь в эту самую вселенную. Но что-то величественное в его облике может натолкнуть на такую мысль.