Сегодня верьте и завтра верьте.

А послезавтра

Вы сможете уже проверить —

Так ли вера ваша хороша,

Так ли верна ваша вера.

Верьте – за это никто не возьмёт гроша,

Зато, возможно, вы станете пионером

В области веры.

Примеры нужны во всём и всем.

А вот почему этот человек бессмертный нем?

Это временно, вы же знаете наши нужды —

«когда я ем, я глух и нем».

Ничто человеческое

ему не чуждо.

Говорят – времена всегда трудные,

Говорят, времена не выбирают.

А что выбирать,

если – всегда одно и то же.

Времена не трудные – нудные,

Противные, вязкие, как пластилин.

Но если задуматься,

пластилину – всяк господин.

Попробуем вылепить себе счастье,

На солнце рассветное похожее.

Время – так, пустое слово расхожее.

Нет никакого времени.

А счастье – вот оно,

Бьёт в окно лучами горячими.

Встречайте его,

Тогда и поймёте,

что это значит.

Что там сказал классик устами Воланда —

клевета – обычная плата за добрые дела?

Умная мысль – выглядит молодо.

Получается Добро – родитель Зла.

Как разомкнуть порочный круг?

От рук и души отлучить Добро?

Созерцать, молча – не делать ничего,

Жар-птицы перо поймать и помалкивать?

Спросите себя, спросите Его,

Спросите Того,

кто в колёса толкает палки.

Но что бы и когда земля ни родила,

Всё та же плата —

За добрые дела.

Конечно, жизнь абсурдна и вредна.

Едва шагнул, и ты уже на тризне.

Вот говорят – иные времена сейчас,

Но нет времён иных,

Есть время жизни.

И ничего вредней на свете нет,

Чем быть живым,

Искать подённо пищу.

Хотя всегда себе найдёт обед,

Кто ищет.

Но все, к богатству вызнавшие лаз,

Нашедшие, казалось бы, нирвану,

Хотят иметь серебряную ванну,

Из золота отлитый унитаз.

Вот так всегда на выжженной земле —

Копаются в золе, но жемчуг ищут.

И свищет ветер солнечный

Во мгле,

дырявый парус голубой дымится,

Бросается на сушу океан.

Жизнь – птица Феникс,

Огненный обман.

Мир – красивая

сферическая система:

Информация (Бог) рождает

энергию и вещество,

Жизнь и Человека.

А Жизнь и Человек

рождают информацию (Бога).

Это и есть вечный двигатель —

Природа,

Рождённая в капле воды.

Не вызрел плод распада и тоски.

Нет почвы для недуга и не будет.

Так высоки сиреневые дуги —

Отводья Млечного Пути,

Так звонок звон колоколов,

И рыболову мнится втуне —

Добыча плещет рыбою в воде,

Но это бьётся Сила

В мир подлунный.

Течёт, сметая времена и годы

Та Сила, что повсюду и нигде,

А значит —

в сердце Духа и Свободы.

Прозрачные октябрьские лужи

На асфальте

Вмещают облака и корабли.

И золотая флейта листопада

Поёт, роняя листья в никуда.

Вода – прозрачный гравитометр —

Показывает верх и низ.

Карниз, как в омут, в лужу заглянул

И вдруг увидел – в голубом затоне

Средь облаков

Плывущий журавлиный клин.

Они летят, а город в лужах тонет,

Прикованный к асфальту

исполин.

Из ящика Пандоры, как навек,

Окатит взором некий сонный зрак —

Откинув шторы век, навылет бьёт

Кровавой мглою первобытный мрак.

И вот уже проходят сквозь тебя

Прохожие и толпы прихожан,

Не видя, не любя, но торопясь

Успеть, покуда грязь к ногам прильнула

И есть возможность вымазать других.

Кольнуло что-то – так, гостинец – пуля,

А, может, чёрный след от каблука,

Похожего на коготь дьяволицы.

От радуги Души до волоска

у тонкого виска

зарница или молния

сверкнула.

Термоядерной плазмой играет прибой —

Как железо галактик,

Человечьей судьбой

Не Рождённых ещё и Ушедших во тьму.

Так сгорает Любовь, подчиняясь уму.

Выгорают дотла, до секунды последней,

Жизнь и Смерть.

И бесстыдно холодный и медный

Провод вылез сквозь рёбра,

Колючий такой —

Ты потрогай рукой.

И приходит конец,

Этой сказке конец,

И кузнечик во тьму

уронил бубенец.

Я помню о том, что в теснинах гранита