– Аааа, он хороший парень, – сказал Иво. – У него просто никогда не было шанса.

– Проблема в том, что я боюсь, что он собирается создать себе это – шанс, то есть.

– А-а-а, – возразил Иво с гордой нечленораздельностью.

Однако, когда в половине седьмого в ту пятницу Пол споткнулся о проволоку натянутую между косяками двери, ведущей в его личную ванную, и сломал ногу, даже Иво был вынужден признать, что это не было похоже на несчастный случай.

– Иво, – причитал Пол, когда доктор ушел, – что мне делать? Я отказываюсь позволить Грегори занять мое место сегодня вечером!

– Ты будешь в порядке, – сказал Иво, перекладывая жвачку на другую сторону рта. – Он у тебя невзрачный.

– Но доктор сказал, что пройдут недели, прежде чем я снова смогу ходить. Либо Грегори полностью возьмет на себя роль со своей интерпретацией, и я останусь в стороне, либо, что более вероятно, он испортит пьесу, и она провалится прежде, чем я встану на ноги.

– Ты должен быть больше уверен в себе, малыш. Публика не забудет тебя через несколько недель.

Но Пол гораздо лучше, чем идеалист Иво, знал, насколько непостоянной может быть публика. Однако он выбрал аргумент, который понравился бы мальчику.

– Не забывай, он заминировал меня!

– Определенно, похоже на то, – вынужден был признать Иво. – Но что ты собираешься делать? Ты не можешь этого доказать. Занавес поднимется чуть больше чем через ….

Пол схватил Иво за жилистое запястье.

– Иво, ты должен продолжать ради меня!

– У тебя тараканы в голове или что-то в этом роде? – спросил Иво, стараясь не выглядеть довольным. – У меня нет фотки Дарси, а даже если бы и была, он у тебя невзрачный.

– Нет, ты не понимаешь. Я хочу, чтобы ты продолжал играть Пола Ламбрекена, играющего Эрика Эверарда. Ты сможешь это сделать, Иво!

– Боже милостивый, значит, я могу! – прошептал Иво, временно забыв о бормотании. – Я почти забыл.

– Ты тоже знаешь мои реплики. Ты достаточно часто намекал мне на мою роль.

Иво потер рукой лоб.

– Да, я думаю, что знаю.

– Иво, – умолял его Пол, – я думал, мы— приятели. Я не хочу просить ни о каких одолжениях, но я помог тебе, когда ты попал в беду. Я всегда полагал, что могу на тебя положиться. Я никогда не думал, что ты меня подведешь.

– И я не подведу, – Иво схватил Пола за руку. – Я продолжу эту ночь и сыграю роль так, как в нее никогда раньше не играли! Я буду…

– Нет! Нет! Сыграй так, как я играл. Ты должен быть мной, Иво! Забудь Страсберга, возвращайся к Станиславскому.

– Ладно, приятель, – сказал Иво. – Будет сделано.

– И пообещай мне одну вещь, Иво. Пообещай мне, что ты не будешь мямлить.

Иво поморщился.

– Хорошо, но ты единственный, ради кого я готов на все.

Медленно он начал мерцать. Пол затаил дыхание. Может быть, Иво забыл, как преобразовывать себя. Но техника восторжествовала над методом. Иво Дарси постепенно превратился в подобие Пола Ламбрекена. Шоу состоится!

– Ну, как все прошло? – с тревогой спросил Пол, когда Иво вошел в его комнату вскоре после полуночи.

– Довольно хорошо, – сказал Иво, присаживаясь на край кровати. – Грегори был крайне удивлен, увидев меня – полдюжины раз спрашивал, как я себя чувствую.

Пол с удовлетворением отметил, что Иво не только формулировал, но и излагал.

– Но спектакль, как он прошел? Кто-нибудь заподозрил, что это обман?

– Нет, – медленно произнес Иво. – Нет, я так не думаю. У меня двенадцать вызовов на бис, – добавил он, глядя прямо перед собой с мечтательной улыбкой. – Двенадцать.

– По пятницам вечером публика всегда полна энтузиазма. – Затем Пол с трудом сглотнул и сказал, – кроме того, я уверен, что ты отлично справился с этой ролью.