– Остерегись, Варг, – словно сплюнул он. – Одно мое слово прольет твою кровь в море.

– Только если тебя кто-нибудь послушает, – ответил Варг. – Я не веду переговоров с алчными лизунами вроде тебя, Тарш. Ты прикажешь своим подготовиться, чтобы принять моих людей. Я поклянусь, что мы пришли с миром. Мы высадимся здесь и встанем лагерем за городскими стенами, чтобы вам было спокойнее. Ты предоставишь мне полномочного гонца, чтобы я мог уведомить Ларарла о своем присутствии и надобности в том, чье положение позволит заключить со мной договор.

Тарш оскалил все зубы:

– Здесь не Нараш, древолаз. Здесь у тебя нет власти.

– Я – гарада Ларарла, Тарш, – пророкотал Варг, – и это известно каждому твоему воину. Ларарл вырвет глотку тому, кто лишит его удовольствия пролить мою кровь.

Тарш зарычал:

– Я, конечно, пошлю гонца к Ларарлу. Но не более того. Ты можешь ждать ответа здесь. Твои корабли останутся там, где стоят.

– Неприемлемо!

Тарш зарычал и закашлял разом.

– Примешь, Варг. Здесь я вожак.

– Идет шторм, – сказал Варг. – Многие мои корабли получили повреждения. Если им не дадут укрыться в гавани, напрасно пропадут многие жизни.

– Что они для Шуара, нарашская обезьяна? У моих воинов свои приказы. Если эти корабли вздумают подняться по фиорду, их уничтожат.

Варг растянул губы, обнажая клыки:

– И это шуаранское гостеприимство? Шуаранская честь?

– Не нравится? – с открытой издевкой отозвался Тарш. – Поищи другое место.

Варг сильнее прежнего сощурил глаза:

– Не вели мне моя честь искать ссоры с Ларарлом, а не с вожаками его стаи, я бы взял тебя за горло.

Ухмылка-оскал Тарша стала откровенно самодовольной.

– Дряхлые старцы не раз скрывали свою слабость под таким предлогом.

Вместо ответа Варг кинул мгновенный взгляд в сторону Тави.

Тот моргнул.

Оскорбления, брошенные Таршем Варгу, не просто оправдывали вызов на бой – они его требовали. В обычной обстановке каним, обратившийся к другому каниму подобным образом, получил бы мгновенный и жестокий отпор. Варг никогда не терпел ни оскорблений, ни дураков и, по всему, что видел Тави, просто не умел избегать драки. Значит, были причины – что-то связанное с канимскими понятиями чести, – не позволявшие ему ничего предпринять против этого надутого индюка.

А у Тави таких причин не было.

Как видно, настало время для дипломатии.

– Варг прав, – спокойно заговорил Тави, сделав шаг вперед. – Некогда валять дурака. Его и мои люди ищут укрытия от зимы, и мы ручаемся словом, что у нас мирные намерения. Нам и так придется поспешить, чтобы ввести всех в гавань до шторма.

Каждая пара глаз на причале обратилась к Тави, взгляды упали на него осязаемой тяжестью.

– О во́роны… – прошептал за спиной Макс.

– Это существо, – помолчав, спросил Тарш, – алеранский вождь?

– Да, – ответил Тави.

Тарш прорычал своим воинам:

– Убить его!

«Вот клятые во́роны, – подумал Тави. – Прав был дядя Бернард!»

Ближайший каним – особенно мускулистая зверюга – замахнулся и метнул топор плавным, отработанным движением так, чтобы он, совершив кувырок в воздухе, бритвенно-острым лезвием рассек Тави лицо.

Топор еще не взлетел, когда оба гладия Тави покинули ножны. Он не стал уворачиваться, а просто отбил вращавшийся топор вверх, себе за голову. И еще успел подумать, что благоразумный человек на его месте прыгнул бы в шлюпку и во весь дух помчался бы к «Слайву».

Тави вместо этого одолжил скорость у кружившего над котлом гавани холодного ветра и, когда время для него словно замедлилось, всем телом метнулся к Таршу.

Воины на причале пытались его перехватить. В воздухе, изящно кувыркаясь, завертелись еще два топора. Тави отвел плечо с пути одного – хотя его отточенное лезвие оставило идеально ровную прореху в плаще. Второй он отбросил, вскинув защищенное наручем предплечье. От удара у него клацнули зубы, но Тави только стиснул челюсти и не прервал движения.