– А если бы я не подвернулась вы бы вдвоем тусовались? – спросила Лиза, жуя бутерброд с сыром.

– Ну да. Склеили бы каких-нибудь девчонок, – сказал Нурсун.

– Тут есть девчонки для склеивания? – спросила Лиза.

– Девчонки для склеивания на таких мероприятиях неизбежны, как 33 богатыря за Черномором, – сказал Нурсун, проглатывая уже четвертый или пятый бокал шампанского. Судя по улыбке, алкоголь в нем стал включать свои центробежные обороты. – Сейчас похаваем под официоз и начнутся пляски с отжиманиями. И тут же, словно миксер включили – перцы налево, геи направо, а девчонки пеной вверх, только рот открывай.

– Типа, вот этих? – спросила Лиза, показывая на двух страшненьких немолодых толстушек, оживленно болтающих по соседству.

– В том-то Лизочка и дело, что не этих, – с пьяной улыбкой протянул Нурсун. – Чудесность прелестности в том, что мы не отбываем номер, а выбираем. Вот пройдет много лет. Я или Сера женимся на тебе. Ты родишь нам пару десятков ребятишек, увлечешься пирожками и превратишься в милую и очаровательную жирдяйку. Мы приедем на 80-летие Игоря Святославовича и будем с любовью смотреть на тебя и с тоской по сторонам. А какая-нибудь младая и красивая будет, смеясь, тыкать на тебя пальцем и ржать.

– Я не ржала, – сказала Лиза, – Я была неправа перед ними. Может подойти и извинится.

– Не надо, – сказал Нурсун, увидев, что Лиза двинулась в их сторону, – та что справа, между прочим племянница Кудрина.

– Кудрина? – спросила Лиза, остановившись, – я его должна знать?

Нурсун пришел в секундное замешательство и потом засмеялся.

– Действительно, – сказал он, – зачем тебе знать Кудрина. Лиза ты как хочешь, а я в тебя влюблен. Не смотри, что я толстый и узкоглазый. Зато я не храплю, а в семейной жизни это главное.

– Отвали, казах недобитый, – сказал Сера, отталкивая Нурсуна, который хотел обнять Лизу. Впрочем, совершенно без злости. Они стали шутя толкаться и бороться. Лиза с улыбкой смотрела на них.

– Может вы и меня потолкаете, а то как-то одиноко, – сказала она, подойдя к борющимся парнишкам. Они тотчас перестали бороться между собой и бросились на Лизу.

– Я пошутила – завизжала она. Ребята тут же отстали.

– Если вы не склеите девушек, вам будет, чем заняться, – сказала Лиза.

– Неправда, – сказал Сера.

– Конечно, неправда. Мы склеим – добавил Нурсун, – то есть один из нас, несчастный и отвергнутый, склеит себе успокоительное.

– Я не хочу вам мешать, – сказала Лиза. – Делайте, что хочется. А то вдруг молодость крякнет завтра.

– Мы и так делаем, что нам хочется, – продолжал хихикать Нурсун, – кадрим Королеву Мимики и Жеста.

– Ты затнешся сегодня? – стал сердится Сера.

– А сколько до 12 осталось? – продолжал хихикать Нурсун. Он взял еще один бокал с шампанским, поднес ко рту, задумался и поставил его назад. – Извини, Лиза, если что не так – сказал он серьезно, – Просто приятное ощущение, как будто 100 лет знакомы, поэтому я болтаю все подряд, как с самыми близкими.

– Что за глупости, – ответила Лиза, – не надо просить прощения. Я все равно отомщу.

Потом гостей попросили садиться, и началась официальная часть. Сера, Нурсун и Лиза сели за один столик недалеко от сцены. На сцену вышел Дмитрием Харатьян. Он произнес довольно длинный спич о том, как хорош юбиляр и какие у него прекрасные друзья. Он сделал это увлекательно. Разговоры за столиками прекратились. Потом был первый тост. Потом снова заиграл оркестр, давая время господам и дамам поесть и выпить. Нурсун озаботился выбором основного алкоголя для себя. Остановился на текиле. Сера попросил виски. Лиза выбирала между красным вином и коктейлями – выбрала вино из-за практичности, «что бы не просить каждый раз». Также официант записал, кто и что будет на горячее. На столе уже были салаты и разнообразные закуски. Среди гостей ходило несколько фотографов и оператор с камерой. Сверкали фотовспышки. Потом Харатьян стал носиться между столиков, передавая микрофон дорогим гостям. Последовало еще несколько тостов, чередовавшиеся музыкальными паузами. По содержанию тостов Лиза без труда догадалась, что Сережин папа отставной чекист.