Сопли и сзезы, разлетаясь на несколько метров вокруг, попадали на лица и костюмы товарищей по партии, но никто не осмеливался уклониться или обтереться.

– Козлы… Олухи… Сволочи… С кем работать? Я спрашиваю, где фанфунг? Миллион ф. у. е. (Ф.у.е. – фуфельная условная единица – эквивалент вакса) за доставку и подмазку псу под хвост. Дебилы! Какому придурку пришла в пустую башку отвратная идея замаскировать контейнер под кучу конского дерьма?

Какой идиот не знал, что навоз в Фуфлянии – второй хлеб, на нем выросли целые поколения аборигенов, туземцев и просто местных жителей, а конское – это еще и ностальгия по славным революционным временам Фуденного и Форошилова (Люди-легенды. Слышишь имя – чувствуешь запах).

Когда эти голубые из правительства, которых не трахай, только дай покрасоваться на экране (поболтать о любви к народу, засветиться, самовыразиться, просто выразиться), готовы сами рассказать мне свои секреты, вы теряете Фанфунг. Что вы скажете на это? Что ты скажешь на это? – отдельно отнесся Фузанский к своему заму по финансам, в толстых роговых очках и в сером костюме «От Футюр», Флегонтьеву. – Ты, ты, недоносок, дебил, придурок, валет и тормоз! – он схватил его за лацканы и начал трясти.

Зам по финансам посерел, потерял равновесие, но партийная дисциплина взяла верх над сердечным недугом, а страх перед обвинением в «уклонизме» вернул телу вертикальное положение:

– Это еще не все, шеф, – пробормотал он сквозь зубовную дрожь.

– Что? Что – не все? Гад, кретин, сука!.. (по этическим соображениям автор не приводит в полном объеме всю богатую и разнообразную лексику фолитического Лидера) Ботаник очкастый. Ты хочешь, чтоб я тебя поимел в трех позах: в очках, в очко и без очков? Ну?

– Фигр. Они украли символ нашей Партии, – Флегонтьев уронил голову и расслабился. Весь вид его говорил: «Я выполнил свой партийный долг, а вы делайте, что считаете нужным».

Вторая неприятность подряд не взвинтила, а успокоила Лидера, вернула ему способность соображать и действовать. Фузанский обвел глазами лица фолитических подельников, потянул носом и напрягся, ощутив запахи измены и предательства:

– Где исчез Символ?

– Там же, где и Фанфунг.

– Я спрашиваю: «Где»?

– На Фурале…

Это была третья и самая неприятная новость: ни для кого не было секретом, что именно в тех местах скрываются Фуборский и Фугайло – его главные соперники-лучшие враги-заклятые друзья. Имея в руках неограниченные финансы, захватив Фанфунг и Символ Партии – Сумчатого Фигра, они могли стать во главе оффозиции, заткнуть деньгами рты соперников, фурналистов, снова прийти к власти и тогда карьера, а, возможно, и жизнь Фузанского попадали под большой вопрос. Для предательства почва, замечательно удобренная, имелась. В ушах лидера явственно застучали колеса отходящего поезда.

Ростом Фузанский был невелик. Ни толст, ни худ, с лицом, отчасти, феврейским. В его груди билось сердце настоящего Фолитика: чем труднее оказывалась ситуация, тем более мобилизовался Фузанский на ее разрешение: «А дальше давай попробуем не ошибаться».

Сейчас его мозг работал почище иного компьютерного Финдовса, просчитывая опасность для партии и себя, выявляя противников и союзников, определяя последовательность действий, выбирая алгоритм решения проблемы.

Ощупывая цепким взглядом лица соратников, которые, услышав новости, сами сравнивали возможности своего лидера с возможностями Фуборского и Фугайлы, он убедился, что действительно преданных у него «раз-два и обчелся, три-четыре и объелся, пять-шесть и обо… Хреново, блин». Их и пригласил в кабинет. Медлить не приходилось. ЦУ, точнее, ОЦУ – особо ценные указания – полились на головы приближенных: