Лена Савельева легко заполнила анкету. Из всех родственников после войны в живых остались только они с мамой.

Её отец Петр Аркадьевич Савельев, скрипач, очень талантливый музыкант, ушел на фронт осенью сорок первого года и вскоре погиб. Леночка помнила его урывками, ведь ей было тогда чуть больше трёх лет. А может, и вообще не помнила и его образ сложился только из рассказов матери да фотографий, оставшихся в семейном альбоме. Один снимок, который родители сделали перед отправкой отца на фронт, всегда висел в рамочке над маминой кроватью. Оба они были очень серьёзные и смотрели прямо в объектив камеры.

Мама, тоже музыкант, работала концертмейстером в Театре оперетты. Окончила Московскую консерваторию по классу рояля. Именно там она когда-то и столкнулась в коридоре со своим будущим мужем. Ко времени их знакомства Пётр Савельев был полным сиротой. Братьев и сестёр у него не было, его мать умерла при родах, а отец, который так и не женился, скончался от обширного инфаркта, когда сын учился на первом курсе. Ни о каких других родственниках своего отца Леночка никогда не слышала.

Дедушка и бабушка со стороны мамы были до войны ведущими актерами балетной труппы Московского театра оперетты. Им не было равных в исполнении зажигательного венгерского «чардаша» и цыганских плясок. Они всегда участвовали в сборных правительственных концертах, и оба носили звание заслуженных артистов. Буквально перед самой войной театр послал ходатайство о присвоении им звания народных артистов, но получить его они так и не успели. В грузовик, на котором актеры ехали с концертной бригадой на фронт, попала бомба. В живых не осталось никого. Внучка помнила их смутно. Мама была единственной дочерью у своих родителей, а потому и с этой стороны никаких тёть и дядь у Леночки не было.

Быстро заполнив анкету, Савельева отправилась сдавать её в партком театра. Парторг внимательно прочитал все заполненные листочки и тяжело вздохнул.

– Это что же, у тебя, кроме мамы, никого из родных больше и нет?

– Нет.

– Да! Многих людей война унесла. А ты, значит, с мамой не эвакуировалась?

– Мы в Москве остались. Ведь не вся труппа уехала. Здесь тоже спектакли играли.

– Бабушка с дедушкой остались с вами?

– Да. Только они погибли во время поездки на фронт с концертной бригадой.

– А мама на фронт не ездила?

– Нет. Я ещё совсем маленькая была, поэтому её на передовую не посылали, – объяснила Леночка. – Я всегда с мамой в театре находилась, когда она работала. Даже реквизиторам во время спектакля помогала, – гордо добавила она.

– Молодцом! – улыбнулся парторг. – А дедушка со стороны отца?

– Аркадий Игнатьевич Савельев был врачом. Но я его никогда не видела. Он умер ещё до того, как мама с папой познакомились.

– А бабушка со стороны отца?

– Она умерла при родах моего папы. Дедушка больше так и не женился.

– Бывает, – произнес парторг. – Вот только почему-то номер свидетельства о смерти своего дедушки Аркадия Игнатьевича Савельева ты указываешь, а вот бабушки нет. Только дата.

– Просто у нас такого документа дома нет. Вероятно, потому, что во время Гражданской войны у дедушки многие документы сгорели во время пожара и он все бумаги восстанавливал заново, а вот о смерти жены, как видно, не стал. Зачем? И, действительно, вы первый, кому это понадобилось.

– Это не мне надо, а так положено, – поправил Леночку парторг. – Ну, ладно. Надеюсь, это уже действительно не имеет значения. Припиши только рядом с датой смерти Валентины Николаевны Савельевой: «Умерла при родах сына в такой-то больнице».

– А я не знаю, в какой больнице, – растерялась Леночка.