– Ну и шутки у тебя! – обиженно заметил ему Николай Шестаков, в это время благополучно перебравшийся на высокую должность в центральный аппарат таможенной службы

– Какое время, такие и шутки… – отшучивался Орлов.

И все понимали, что ему есть что рассказать, но для всех спокойнее и безопаснее было до времени не прикасаться к этим опасным темам.

– Что было, то было, в одну воду нельзя вступить дважды, – философски заметил Михаил Абрамов.

– Не совсем так. Вода в реке действительно разная, но это не значит, что она хуже, чем предыдущая. А вот с КГБ ситуация скорее похожа на разбитую вазу. Когда ваза разбита, она уже никогда не станет лучше, чем была. Её можно склеить, но она навсегда останется лишь разбитой и склеенной вазой, – решительно произнес Орлов.

– Красиво говоришь. Стихи писать не пробовал? – поинтересовался Абрамов.

– Ты же знаешь – в нашем коллективе и без меня писателей хватает. – Он явно имел в виду присутствовавших здесь Ткаченко и Дмитриева.

Западные политики, экономисты, социологи и аналитики спецслужб рано подвели итоги. Они даже успели отпраздновать победу в холодной войне. Директор ЦРУ с бутылкой шампанского прошагал как победитель по Красной площади, сенат США раздал американским «ястребам» и российским агентам влияния медали, западные компании подсчитали прибыли от разграбления России, а вездесущий Березовский доложил израильскому кнессету, что еврейские олигархи уже владеют в России 80 % собственности…

В России после 1991 года власть захватили ортодоксальные демократы, агенты влияния и либеральные экономисты. Власть была в руках команды Ельцина, которая после расстрела Белого дома приняла Конституцию, дававшую всенародно избранному диктаторские полномочия. Казалось, что ветры перемен окончательно смели с российского политического горизонта ненавистные КПСС, КГБ, Советскую Армию, коммунистическую идеологию и патриотизм, а великая держава исчезла безвозвратно.

Действительно, политически Россия стала протекторатом политики США, экономика страны лежала в руинах, идеологией стало обогащение любой ценой, а потеря ориентиров во внешней и внутренней политике сделала бессмысленной деятельность российских спецслужб и привела к деградации и развалу оборонной политики и боеспособности армии. Как следствие, на Запад переехали сотни тысяч ученых и инженеров, десятки сотрудников спецслужб стали предателями, бежали на Запад и выдавали противнику важные государственные секреты.

О том, что враги России жестоко ошибались, стало понятно только через четверть века, когда в стране и в мире наступило Русское Время.

Дело было в том, что после поражения ГКЧП распался СССР, но советская империя сохранилась, хотя и агонизировала. От неё отпали явно только Прибалтика и Азербайджан, остальные республики сохранили советский менталитет, экономическую и культурную привязанность к России, подкрепляемые общим пространством русского языка, родственными и дружескими связями людей.

В России проблема победивших демолибералов заключалась в их малочисленности, этнической замкнутости, довольно быстро проявившемся неприятии большинством россиян новых идеологических и нравственных ценностей, навязываемых Западом. Россияне хотели свободы, но были против анархии и беспредела коррупционеров и организованной преступности. Они были за рынок, где будет соблюдаться равенство всех перед законом и отсутствовать монополизм и клановые интересы.

Политически это проявилось в том, что вскоре в Верховном Совете России создалась мощная оппозиция не только из коммунистов, аграриев и либерал-демократов, но и из бывших ярых сторонников Ельцина, в число которых входили лидер парламента Хасбулатов и вице-президент Руцкой. Даже в ближайшем окружении Ельцина его антикоммунизм и практику осуществления рыночных реформ и приватизации не разделяли Силаев, Лобов, Скоков, Явлинский, группировка Коржаков – Барсуков – Сосковец и примкнувший к Хасбулатову министр безопасности Баранников, которые покинули его команду.