На дворе идет косой сильный снег, как в декабре или январе где-нибудь в Центральной России или на моей родине, на Украине. Хорошо в такую погоду быть сытым, сидеть в тепле и читать хорошую книгу.

Вечер. Снова хмуро. Снег не растаял. Днем я проводил политические занятия. Наконец, решили сделать меня агитатором. Раньше не доверяли, как рядовому. Проведенным занятием мои начальники, в частности Архипов, остались довольны. Еще бы! Послушали бы они мои лекции на литературные темы – эти бывшие работники прилавка Архиповы.

Пронеслись слухи, что наши войска заняли Новороссийск и снова отбили Харьков. Не знаю, насколько это достоверно. Но если это так, то это приятная и радостная новость.

24 марта 1943 г.

Слухи о Харькове и Новороссийске еще не подтвердились, но достоверно известно, что на Кубани наши войска взяли станицы Славянскую и Троицкую. Утверждают также, что противник оставил Абинскую, и наши находятся под Крымской105. Это вполне вероятно после взятия Славянской и Троицкой, т. к. Абинская стоит в стороне и войска противника могли бы окружить. Так или иначе, но вчера и сегодня артиллерийского обстрела нашей станицы не было.

День хмурый и очень холодный, а мне сегодня вновь патрулировать с 8 до 12 ночи.

Многие из наших бойцов нашли перочинные ножи и зажигалки, потерянные удирающими фрицами. Мне кажется, что я тоже должен что-нибудь найти. Поэтому когда я иду, то ищу глазами на земле. Это конечно, чепуха, т. к. я никогда в жизни ничего не находил.

Вчера нам дали настоящей белой муки по 600 гр. Мы с Шевченко заказали хозяйкиной девочке и золовке хлеб. Но вместо хлеба получили блины, т. к. хлеб у них не получился. Они его не сумели сделать. Кроме муки нам дали по 200 гр. горохового концентрата, который мы с Шевченко разделили на два супа – на завтрак и обед по 200 гр. Но т. к. желудки у нас рабоче-крестьянские и супа нужно порядочно, то на завтрак он получился очень жидким. Тогда на обед мы решили добавить в суп как можно больше бураков. Получилось густо и в нашей обстановке вкусно.

На завтра выдают по 200 гр. муки, т. к. продуктов снова не подвезли. Они находятся где-то в станице Пашковской в 120 км отсюда под Краснодаром.

26 марта 1943 г.

Сегодня в штаб дивизиона пришло ходатайство крайоно об откомандировании меня из РККА. Адрес они написали так, как нельзя писать, и мне будет наложено взыскание за разглашение военной тайны. Старший лейтенант Гринь из отдела укомплектования армии, на который пришло ходатайство о моем откомандировании, предложил сообщить в штаб армии, что я разгласил наименование части и фамилию командира. Из-за бестолковщины писавшего из крайоно меня могут отдать под суд или отправить на передовую.

Кроме того, Гринь сказал, чтобы командир наложил другую резолюцию: не «Узнать о возможности откомандирования», как он написал, а конкретно: «Указать, можно ли меня отпустить или нет, нужен ли я в дивизионе или нет», и т. д. Ясно, что из этой затеи крайоно ничего не выйдет. Мне будет только неудобно. Уже лейтенант Гринь так и заявил: «А, не хочешь воевать!»

Новостей от Совинформбюро нет. Славянская, Троицкая и Абинская действительно взяты.

Вчера весь день пришлось сидеть без муки и вообще без питания. На завтрак девочка сварила бураки и кукурузную крупу. Получилось сладко и противно, да еще без хлеба. На обед я себе намолол через мясорубку бурака, нашел немножко рису в своей сумке и высыпал туда полученные 130 гр. вермишели. Половину бураков кислых выпросил у хозяйки. Мы втроем ее упросили сделать хлеб из 3 килограммов муки. Она испекла 3 маленькие буханки очень вкусного хлеба. Я ел его за завтраком с наслаждением с супом из кукурузной крупы.