– Идём.

Вот от кого Андрей не ожидал таких слов, так от опытного опера. Полагал – только у него на душе плохо. С виду Ватутин кремень, прожжённый опер, много чего повидавший, которого пронять до печени ничего не может. Выходит – ошибся Андрей. Служба опером романтизма не предполагает, жёсткая работа, тем более с не самым лучшим человеческим материалом – маргиналами, отбросами, негодяями. Но не все душевно озлобились, ожесточились. Зашли в пельменную, заказали по порции.

Ватутин пошептался с шеф-поваром, вернулся с двумя стаканчиками чая.

– Водочка это, подкрашена для вида. Давай за Михеева. Руки на себя наложил, не по-христиански это. Говорят – в аду мучиться будет.

Выпили не чокаясь, заели пельменями. Ели молча и разошлись быстро. Андрея и водка не взяла. Только спать захотелось.

Во время утренней планёрки зазвонил телефон внутренней связи. Феклистов снял трубку.

– У аппарата. Да, понял, сейчас буду.

Николай Иванович поднялся.

– Никому не расходиться, я к начальству.

Начальник районного отдела милиции Сухов Никита Анисимович прекрасно знал, что в подразделениях идут летучки, оперативки, планёрки. И если вызывал, были серьёзные основания. Феклистов вернулся быстро.

– На проспекте Калинина труп. Выезжают Фролов, старший группы, Чумаков. Брать эксперта и медика.

Медиком для краткости называли судмедэксперта. Голому собраться – только подпоясаться. Грузовичок уголовного розыска стоял во дворе райотдела. Через пять минут уже выезжали. Ехать недалеко, три квартала. Дом пятиэтажный, сталинской постройки. У подъезда толпятся несколько соседей. Андрей сразу спросил:

– Кто обнаружил тело?

– Я.

– Пройдёмте в квартиру. Чумаков, опроси остальных, может – кто что видел, слышал.

Опергруппа вошла в подъезд. Квартира на первом этаже. Эксперт сразу принялся снимать отпечатки пальцев с дверной ручки, осматривать замок. Потом мотнул головой:

– Чисто.

Это плохо. Преступник либо в перчатках работал, либо после преступления стёр. Стало быть – не новичок, имеет понятие об отпечатках пальцев и хладнокровен. Не каждый способен после убийства убрать за собой следы. Многие стараются как можно быстрее покинуть место преступления.

И в квартиру первым зашёл эксперт. Пока стояли в подъезде, Андрей стал расспрашивать свидетельницу:

– Как вы обнаружили тело?

– Я раз в неделю хожу убираться. Свой ключ есть, утром отперла дверь, смотрю – свет в комнате горит. Непорядок, на улице светло уже. Окликнула хозяйку, думаю – проспала. Не отвечает. Прошла в комнату, а там…

Женщина всплакнула. В это время вошёл эксперт.

– Можно. Фото я сделал, отпечатки снял. Сразу скажу – посторонних отпечатков нет.

Опергруппа вошла в квартиру. Однокомнатная, с большой прихожей. Обстановка скромная. На полу тело молодой женщины, лет тридцати, в домашнем халате. Судмедэксперт сразу к ней. Андрей уселся за стол, свидетельницу напротив себя посадил, достал бланк допроса.

Сначала формальности – фамилия, адрес, занятие, потом фабула.

– Вы узнаёте убитую?

– Узнаю, Орлова Нина Михайловна.

– Не подскажете, где работала?

– Корреспондентом в газете.

– В какой?

– Ой, говорила же она мне! То ли «Гудок», то ли «Комсомолец». Батюшки, запамятовала.

– Что можете сказать об убитой?

– Ничего плохого. Жила одиноко, мужчин не водила, пьяной не видела ни разу. Иной раз в командировки уезжала на два-три дня, меня предупреждала.

Воровать в квартире или грабить на первый взгляд нечего. Стало быть – должен быть мужчина. Андрея подозвал судмедэксперт.

– Пойдём на кухню, пошушукаемся.

Андрей, зайдя на кухню, дверь за собой прикрыл.

– Смерть наступила около двенадцати часов назад, предположительно в девять вечера, от огнестрельного ранения. Только странность есть.