Создавалось впечатление, что планировка этих двух домов одинакова, все указывало на это. Только вот у второго дома выходило со второго этажа сюда оконце, а у дома де Морне нет.

– Послушай, Гийоме, наверное Манден сжег его… после того – замялся Аньян при взгляде каменного лица Гийоме.

– Ничего я не сжигал. – услышали они оба сзади голос маленького Мандена, стоящего у угла и опираясь на него рукой. Гийоме по взгляду на него Аньяна понял, что тот смертельно растерялся и совершенно сбит с толку.

– Мы сюда доски притаскивали. – сразу нашелся Гийоме. – Скажи, ты не знаешь, кто их брал?

– Нет, я сюда даже никогда не заходил.

– Однако же зачем ты сейчас пришел?

– Я просто увидел вас и пришел.

– А-а! Да, черт возьми, ничего уже и оставить нельзя. Кто-нибудь что-нибудь на них сжарил. Вот так лишняя растрата.

– Я ничего не знаю, месье.

– Мы тут решили конюшенку смастерить… вот. Ты не знаешь кому принадлежит эта площадка, этому или вашему дому?

– Не знаю даже, наверное королю…

– Хе-е! Шутник ты братец, мне нужно точно знать. Послушай, ты говоришь часто бываешь в этом доме?

– Я уже почти пол года в нем живу, с того времени как этот… как его?

Вобщем де Какой-то. – выкрутился он из трудного положения. – Купил этот дом и уехал в свой Ганновер.

– А ты не знаешь, когда он приедет и где его рабочий кабинет, где он обычно проводит время?

– Нет, не знаю, а зачем вам это?

– Ну рассмешил. Как же нам не нужно знать когда он приедет, когда мы собираемся приобрести землю, по крайней мере узнать про нее. А чтобы лошади своим ржанием не мешали ему… представляешь каково будет проснуться от… – Гийоме вытянул вперед ряд зубов и заржал как конь, чем очень рассмешил мальчика. – Так что сам должен понимать нам нужно знать, где стойла ставить и ясли размещать. Последний раз ты мне показался значительно смышленей.

– Нет, месье, я не знаю когда он вернется.

– А где его кабинет, то где он обычно проводит свое время?

– Не знаю, меня туда не пускали.

– Опять ты не знаешь. Ты же говоришь почти полгода там живешь. В кабинете должны находиться его личные вещи. Письменный стол с бумагами. Тайное место может быть? Мебель, особенно дорогая, постель где спит.

– Нет, не знаю. А! Наверное та комната, которую всегда держали закрытой.

– А какую держали закрытой? Напротив какого окна находится дверь в нее?

– Второго, на втором этаже.

– С какой стороны?

– С той. – указал на дальнюю сторону дома.

– А! Ну все хорошо, он там и не услышит.

– Только знаете, если что хотите узнать у управителя дома… – без меня. Моя мать выгнала меня из дома, пока отец здесь.

– Ладно, ладно, обойдемся без тебя. Мы подождем. Да, нам пока не к спеху, ну а тебе за труды, ты ведь теперь беспризорный, держи. – и Гийоме протянул ему большую медную монету с изображением короля.

Мальчик принял, поблагодарил и видя, что те начали измерять пядями пальцев ширину прохода от дома до дома, незаметно удалился. Они проследили как он вообще ушел с этой улицы, завернув на перекрестке куда-то совсем не на улицу «Золотого желудя».

– Ну ты щедрый.

– Нужно чтобы он во вкус вошел, втянулся. Он нам очень может понадобиться.

– Что ты там про топку болтал? Так вот я хочу насчет этого сказать. Мне все-таки кажется, что он после того как чуть не попал под копыта, сразу же и сжег, от греха подальше… на наших досках.

– Слушай, ты мне уже надоел. У меня этот костер уже в глазах стоит! Хватит меня своими догадками терзать! Де Морне сам бы прекрасно это сделал, но он заложил его в ящичек и передал Мандену. А тот вез его для чего? Чтобы спалить? Ну не дурак ли ты?…Даже если Манден тогда наложил в штаны, он не решится на это, потому что де Морне строго наказал спрятать его в схрон и никому не показывать…