– Ты пробовал ослиную мочу?

– Ха-ха, сейчас лопну от смеха, – саркастичным тоном ответил Зигфрид. – И как мне к тебе обращаться – Сэ-э-эр Манфред?

– Да, – не раздумывая ответил гвардеец.

– А ты будешь величать меня «Ваше Величество»? Я ведь теперь король.

– М-м. Ладно, останемся Манфредом и Зигфридом, годится?

– Чё те надо, Манфред?

– Услугу.

– В прошлый раз те, кто оказал тебе услугу, лишились головы.

– Всякое бывает.

– Ты совсем охренел? – Зигфрид оторвался от спинки трона. Теперь не кисель, а грач на ветке. – Десять человек, Манфред! Из-за твоей глупости. А тебе наплевать? Ну ладно, всякое бывает?!

– Слушай, Зигфрид, я их плетями не гнал и не подставлял, они сами согласились. Знали, что это опасно, но согласились. Без принуждения и обмана. Им просто не повезло. Сложись всё иначе, они бы остались живыми, счастливыми и богатыми. Я и сам бы того хотел, но сделанного не воротишь. У меня, по крайней мере, так и не вышло.

– Им головы срубили, а ты жив, стоишь тут, несёшь всякую чушь.

– Ой, ну прости, что и сам не помер. Видит Бог, я старался, но не задалось. Похоже, кто-то на небесах меня хранит. И чего всем так неймётся найти виноватого?

– А почему ты так упорно отрицаешь свою вину?

– Да потому что я не виновен. Не я их обезглавил и уж точно не я выдал герцогу Эбергарду.

– У него не было выбора.

– Конечно, был. Например – не сдавать своих людей и не отрекаться от собственного внука. Предатель он.

– Следи за словами, Манфред. В отличие от той мрази – Энрика, которого я прикончил, чтобы занять трон [Да неужели?], к твоему деду испытывал искреннее почтение.

«Не считая оскорблений и жалоб. Втихую, конечно же», – мысленно добавил Брун.

А, нет, не мысленно, очень даже вслух. Вот отчего все пялятся. Они-то робко недоумевают, а Фольк лыбится, он Зигфрида недолюбливает.

– И я его безмерно уважал, – продолжал гвардеец, до которого голос Бруна не донёсся. – Сам знаешь, он воспитывал меня после смерти отца. Жизнь в трущобах лучше церковной, уж поверь. И я ни какая-нибудь там неблагодарная скотина, я ценю всё, что он для меня сделал. Пусть и расстались мы паршиво. Я горевал, когда узнал о его гибели.

– И всё равно он был неправ, да?

– А то.

– Конечно, похерить договор с герцогом Эбергардом, купечеством и городской стражей, поставить всех крыс под удар, и всё лишь бы тебя защитить.

– Я ведь его единственный внук.

– Ты, гляжу, не пропал, даже наоборот. Так может, твой дед всё верно сделал?

– Ну, учитывая, сколько раз я едва не дал дуба и каким чудом стал гвардейцем, не думаю, что он это планировал.

– Давай уже к делу, – предложил грач и откинулся на спинку трона. – Что за услуга?

– Проникнуть в сокровищницу герцога Эбергарда.

Зигфрид заржал как конь, а крысы его поддержали. Смех на весь зал. Ему бы смутиться, но Манфред улыбается. Брун хорошо знает эту ехидную улыбку. Он будет добиваться своего.

– Герцога Эбергарда? Друга твоего обокрасть? А чего не Оттона? Или, может, сразу императора византийского? Как там его?

– Роман или Константин. Чёрт разберёт этих греков. Попробуй пойми, кто у них там на самом деле правит.

– Ты с головой не дружишь, Манфред.

– Мне не нужны все сокровища герцога, всего один меч. Он и не заметит пропажи.

– Да хоть бы и пустой ржавый сундук! Нет, мы уговор с Эбергардом не нарушим!

– Где за пределами Франкфурта вы толкаете краденое, в Майнце, Вормсе, Вюрцбурге и Шпейере?

– В Вюрцбурге местных воров развелось, они нам не рады. Зато теперь у нас люди в Кёльне и Трире.

– А я предлагаю вам королевский двор в Магдебурге. Весь свет королевства раз в два-три года там прибывает.