Разумеется, католическая церковь и главенствовавшая во Франции католическая аристократия были уязвлены в самое сердце новым учением, привлекшим к себе десятки и сотни тысяч приверженцев. Гонения на гугенотов, начатые королями Франциском I и Генрихом II, вскоре приобрели характер религиозных войн. На костры инквизиции и массовые казни протестанты Франции ответили восстаниями, во главе которых встали боевой адмирал Гаспар де Колиньи и принц Конде. Обосновавшись в крепком портовом городе Ля-Рошель (том самом, который штурмовали герои бессмертного романа Александра Дюма «Три мушкетера»), гугеноты около 50-ти лет с переменным успехом вели войну за свою веру и права. Жестокостей и жертв было достаточно с обеих сторон, и Франция истекала кровью, изнемогая в бессмысленной братоубийственной бойне. Одна из главных заслуг «доброго короля Генриха IV» перед его подданными и его страной заключается в том, что он попытался погасить этот пожар ненависти силой закона.

Добрый король приехал в Париж из Беарна, его кожа была смуглее, чем у парижан, а глаза и волосы – темнее. Он не грассировал, а вибрировал, произнося знаменитое «r». От него пахло чесноком и добрым красным вином. Как гласит легенда, новорожденному Генриху провели по губам долькой чеснока и капнули в рот вина. Этот ритуал сделал малютку Анрио веселым и пылким, как и подобает жителям Южной Франции.

Генриха Наваррского обожали дамы и терпеть не могли придворные. Он был слишком живым и горячим для искусственного и лицемерного мирка дворцовых интриг, в котором ему приходилось вращаться. Его Наварра была небольшим королевством, южную часть которого со столицей в Памплоне отхватили испанцы, а на северную покушался французский король.

Северная Наварра – это Атлантические Пиренеи со столицей в Нераке. Южная Наварра до сих пор является регионом Северной Испании. Особую пикантность его положению при французском дворе придавало то скандальное обстоятельство, что Генрих Наваррский и большинство его подданных исповедовали протестантизм.

Королевство у Анрио было маленькое, но ум – большой, и звезда его ярко горела на ночном небе. Дама Фортуна обожала Анрио, но придворные лицемеры невзлюбили Наваррского и его сторонников– протестантов (гугенотов). Воспользовавшись тем, что на свадьбу Анрио и принцессы королевского дома Маргариты Валуа (благодаря живому перу Александра Дюма известной под несколько фамильярным именем «Марго») съехались дворяне-гугеноты со всей Франции, воинствующие католики устроили им Варфоломеевскую ночь, чудовищную бойню в Париже в канун дня святого Варфоломея 1572 г. Резню благословила мать слабовольного и болезненного короля Карла IX, властолюбивая и кровожадная королева Екатерина Медичи, прославившаяся тем, что лично подсыпала (или подливала) смертельные яды своим врагам.

Генрих IV

Благородные аристократы-католики, гордившиеся своей рыцарственной доблестью, мирные буржуа– католики, славившиеся своими скромными добродетелями, словно обезумев от религиозного фанатизма, бросились убивать безмятежно спящих людей, не щадя ни женщин, ни детей. В эту страшную ночь в Париже и в последующие дни в других городах Франции были зверски убиты, по различным оценкам, от 5 до 30 тысяч человек. Среди погибших оказались адмирал Колиньи и многие другие вожди гугенотов. Но протестант Генрих выжил, он научился скрывать свои мысли и чувства, укрыл сердце броней терпения и все равно получил французский престол. В памяти народной Генрих навсегда остался «добрым королем», прекратившим братоубийственные войны.

Генриху IV посвящена знаменитая песня, приписываемая дю Корруа, – «Vive Henri Quatre»: «Да здравствует Генрих Четвёртый, да здравствует храбрый король, этот четырежды чёрт, имевший тройной дар: пить, воевать и быть галантным кавалером!» Песенка эта была очень популярна в эпоху Наполеоновских войн. Интересно, что в знаменитом фильме Эльдара Рязанова «Гусарская баллада» несколько измененную песню об Анри Четвертом распевают наполеоновские солдаты, которые сначала лихо вышагивают, а потом уныло бредут по российским дорогам. Лихо вышагивают, понятно, – летом, а уныло бредут – матушкой-зимой, когда, по словам сына наполеоновского генерала Виктора Гюго, «Великая армия» превратилась в стадо… Песня эта – вольный перевод французского оригинала на музыку Тихона Хренникова.