Программа мероприятия в городском Доме культуры в целом была традиционной: официальная часть, концерт художественной самодеятельности, затем чаепитие. Не совсем обычным был лишь формат официальной части. Наряду с представителями партийной власти и исполкома на сей раз присутствовало и гарнизонное начальство. Последнее обычно проводило мероприятия на территории военного городка, в Доме офицеров.

Все видели в этом объединении особый смысл. У многих мелькнула надежда: вдруг разговоры о сокращении сроков предстоящего вывода советских войск окажутся пустыми, и все останется как раньше, и дальше пойдет по заведенному порядку. В голове не укладывалось, что громадную махину можно вывезти из республики до осени.

Именно факт присутствия начальства послужил причиной того, что муж Алины решил пойти на концерт. Обычно он находил повод, чтобы избежать этого. Подобное отношение к ее увлечению Алину не обижало. «Сном в неудобной позе» муж называл любое посещение балета, оперы, концерта классической музыки. А исполнителями там часто были известные артисты. Равнодушие мужа к творчеству признанных мастеров уравнивало их с Алиной. Сравнение с мэтрами самодеятельную певицу обидеть не могло.

Официальная часть началась, как всегда, торжественно и скучно. Заведующая отделом райкома партии, миловидная хрупкая блондинка, долго говорила об успехах прошедшего года. Голос ее звучал уверено и четко: ни у кого из присутствующих не должно было остаться сомнения в том, что успехи бесспорные и обеспечены умелым руководством некоторых из присутствующих здесь представителей власти. Усиливал мажорный тон доклада ярко-красный костюм, облегающий ладную фигурку партийной дамы.

До Алины донесся выдох-шепот красивой молодой женщины, сидевшей рядом:

– Надеть красный костюм. Это же надо додуматься!

Второй комсомольский секретарь была отчасти права. Здесь к красному цвету в одежде относились, мягко говоря, настороженно. Он считался отличительным признаком дурного вкуса. Любовь к нему позволяла безошибочно вычислить приезжих.

Отношение к цветовой палитре одежды у латышей было дифференцированное и осторожное. «Цвета земли». Коричневый, бежевый, зеленый считались уместными в любом костюме. А вот яркие краски «вырви глаз», в первую очередь красный, считались отличительной чертой одежды русских. В момент, когда проходило торжественное собрание, всех приезжих называли русскими. Потом это слово станет обычным прилагательным в сочетании с существительным «оккупанты».

Но в данном случае комсомольская дама была излишне взыскательна: в необычном формате мероприятия яркий костюм смотрелся уместно. Он сыграл важную функцию привлечения внимания. Большая часть присутствующих была загипнотизирована ярким пятном на трибуне и не отрывала глаз от выступающей.

Генерал, захвативший трибуну вслед за смелой чиновницей, не смог соперничать с только что продемонстрированной умелой режиссурой. Речь его была монотонной, а взгляд во время выступления периодически скользил по первому ряду, неизменно останавливаясь на красной юбчонке.

Генерал тоже рассказывал об ожидаемых вещах: о достигнутых успехах и о тех, кто эти успехи обеспечил. Но все слушали его с напряженным вниманием, ожидая новых сведений о своей дальнейшей судьбе. Все ждали и надеялись, что в верхах снова что-нибудь поменяли и придумали что-то хорошее. Ведь сначала говорили, что на вывод войск будет дано 7 лет. Теперь поговаривают, что этот срок сократят. Уже целый год раскачиваются эти качели, а ясности становится все меньше.

После завершения официальной части все вышли в фойе.