– Погодите, – вмешалась в дискуссию супругов Старовойтова и неторопливо положила перед собой пустой бланк. – Давайте по порядку. Когда пропала ваша дочь?

– Ее похитили!

– Хорошо, – не стала спорить Ольга. – Когда ее похитили?

– Позавчера. Позавчера вечером, если быть точным. Она отпросилась у меня погулять, и я видел в окно, как Машка села в машину к этому упырю. Кстати, номер машины я записал, так что вам несложно будет найти его через базу данных… Или как вы там это делаете…

– А что за упырь?

– Это молодой человек, с которым Маша встречается, – попыталась объяснить Зинаида, но уже в следующую секунду была безжалостно прервана грубым окриком супруга:

– Зинка! Не беси меня! Я терпеть этого не могу, ты же знаешь… И не вводи следствие в заблуждение. Что значит «встречалась»? Машка познакомилась с этим выродком всего неделю назад, если не меньше. И это называется «встречалась»? Ответьте, майор!

Старовойтова быстро сделала несколько коротких записей и тактично откликнулась:

– Я не могу отвечать за отношения вашей дочери. К тому же все это пока только эмоции. Рассказывайте дальше.

– А чего еще рассказывать? Мне кажется, я уже все сказал. Машка села к нему в машину позавчера вечером, и больше мы ее не видели. Она не пришла ночевать! Понимаете? Ни в тот день, ни вчера. Такого не было прежде…

– Вам звонил кто-нибудь? – Ольга сделала еще несколько записей.

– Кто?

– Не знаю. Похитители. С требованием выкупа, например.

– Нет. Никто не звонил.

– Письма, сообщения…

– Ничего такого не было. – Валентин нахмурился: – К чему вы клоните, майор? Говорите прямо. Я терпеть не могу, когда меня держат за дурака! Вы намекаете на то, что если никто не потребовал выкупа, то не было и никакого похищения?

– Мне кажется это логичным. – Манера общения заявителя раздражала Старовойтову все больше и больше. Она могла осадить мужчину, но ее сдерживало присутствие Зинаиды. Супруга Валентина и без того выглядела слишком затравленной. – А вам нет?

– Мне – нет! Если Машку не похищали, значит, она сама свалила? Без спроса? Так по вашей логике выходит?

– Мы не можем исключать такой вероятности…

– А я говорю вам, что такого быть не может! – Валентин резко поднялся на ноги, уперся ладонями в столешницу и буквально навис над Ольгой. – Я сам воспитывал свою дочь! И я знаю, на что она способна, а на что нет! Если вы найдете этого упыря, то найдете и Машку! Делайте, как я говорю!

– Валя, не заводись, – нервно заерзала на краешке дивана Зинаида. Казалось, женщина готова расплакаться в любую секунду.

– Заткнись!

Чаша терпения майора переполнилась. Ольга тоже поднялась на ноги и тоже уперлась руками в поверхность стола. Причем ее пальцы вроде бы случайно опустились на пальцы Валентина и придавили их. Мужчина попытался выдернуть руку, но не смог, лишь болезненно поморщился. Старовойтова изобразила на лице одну из самых добродушных своих улыбок.

– Давайте поступим так, Валентин, – спокойно произнесла она, глядя собеседнику в лицо. – Вы не будете указывать мне, что и как делать. Не будете кричать на свою жену в моем присутствии. И вообще будете вести себя согласно установленным нормам.

Он вновь попытался выдернуть пальцы, но вновь попытка не увенчалась успехом. К тому же боль в руке распространилась выше, почти до самого локтя.

– Ну что, мы договорились? – спросила Старовойтова.

Валентин коротко оглянулся на жену. На лбу мужчины выступили капли пота. Лицо заметно побледнело. Казалось, еще секунда, и он потеряет сознание. Боль ползла по руке все выше, подобно обвивающей ствол дерева анаконде.

– Договорились.

– Вот и славно. – Ольга убрала свою руку, заняла прежнее место за столом и продолжила заполнение бланка. – Присаживайтесь, Валентин. Присаживайтесь, и мы поговорим с вами как цивилизованные люди. Я понимаю ваше беспокойство, но и вы должны понять меня. Почему вы все же решили, что вашу дочь похитили?