Отдавая должное правовому режиму подчинения и связанной с ней дисциплины, мы должны воздержаться от необоснованно широкого понимания и распространения на всю область административно-правового регулирования. Будучи потаенной мечтой всех тоталитарных правителей, подчинение охватывает только относительно узкий сектор административного регулирования, вне пределов которого действует другой алгоритм взаимодействия управляющего и управляемого, предполагающий явно видимый предел воли носителя исполнительной власти, равно как и гарантии защиты прав и интересов управляемого от незаконного или необоснованного управленческого воздействия. Круг этих гарантий весьма широк и разнообразен. Достаточно упомянуть лишь некоторые, такие как судебные обжалования актов органов управления, освобождение от ответственности за неисполнение незаконных указаний и требований, имущественная ответственность органа управления за ущерб, причиненный незаконными действиями гражданам и организациям.

1. Представляется, что социально-экономическая формация, заложенная в своей основе в 1917 году и предполагавшая построение общества по новым принципам, включая, конечно же и новые механизмы управления, в последующем своем развитии восприняла исторический опыт государственного управления в царской России как некий постулат, нуждающийся в совершенствовании, улучшении использования в интересах трудящихся, но не подлежащий изменению в своей первооснове. Новая социалистическая власть, приложившая фантастические усилия к недопущению реставрации самодержавного режима, в сущности сама шаг за шагом шла по пути реставрации. При этом многие нововведения превзошли способы управления, использовавшиеся царским режимом. Здесь достаточно упомянуть создание системы наркоматов по всем без исключения отраслям народного хозяйства и административного подчинения этим наркоматам всех государственных предприятий,[77] что придало народному хозяйству страны статус административно-командной экономики.

2. Употребляя термин «реставрация» мы должны превзойти идеологические маневры новой социалистической власти и обратить внимание на ее (власти) стремление к авторитарному управлению, в основе которого лежит единовластие назначенного администратора, предоставление ему весьма широких полномочий монопольного типа и подчинение этому администратору всех управляемых. Последние, как правило, лишаются возможности какого бы то ни было выбора в режиме своей самодеятельности, кроме как находиться в подчинении. От тиранического управления этот режим отличается только наличием у подчиненных неких гражданских прав и свобод.

Если в период между завоеванием власти и ее государственно-правовым управлением использование авторитарных методов управления, репрессий, конфискаций и всего того, что мы ассоциируем с революцией вполне оправдано, то в неизменности этой политики в дальнейшем сквозит приверженность к авторитаризму в принципе, а не только, как писал К. Маркс, видя в насилии «повивальную бабку истории».

Неизбежно встает вопрос – является принуждение юридического или физического лица к подчинению, а через него к действиям, требуемым в целях публичного управления или принуждение к подчинению – распространенный, но не единственный способ управления?

3. Общепринятой позицией служит авторитарность и принудительность государственного управления, нормируемая в зависимости от политического момента, состояния общества и степени его единства. Либеральные идеи могут существенно повлиять на стиль управления, его правовые формы, но даже при этом власть «должна сохранять порох авторитаризма сухим» и быть готовой к повороту событий.