– Спокойной ночи, Умка, наконец-то мы выспимся.

Флору разбудил громкий стук в дверь.

– Кто там? – не открывая глаз, спросила сонным голосом.

– Алангиз. Господину плохо… Нужна помощь!

«Хитар прав: нельзя жить с людьми, они не дают ни выспаться, ни поесть», – воспоминание об оборотне разозлило и разбудило.

Наспех одевшись, вышла в смежную комнату. Виконт Ренельи лежал поперёк кровати.

– Что с ним?

– Господина… предали. Он ранен. Останься с ним. Я поищу лекаря.

Флора решительно отстранила мрачного телохранителя.

– Я посмотрю, потом решим, что делать.

– Ты лекарка?

Девушка не ответила – аристократ тихо застонал. Спросила о самочувствии, но виконт Ренельи молчал. Флора осторожно развязала плащ и увидела, что грудь и правая рука в крови. Она ловко сняла окровавленную одежду и обнаружила две колотые раны. Жизненно важные органы, к счастью, не задеты.

Флора сбегала в свою комнату и принесла аптечку. Алангиз не сводил с неё глаз, сторожа каждое движение. Закончив перевязку, опустилась на скамью. Внимание привлёк телохранитель, прижимавший к груди левую руку.

– Так. А с тобой что?

– Ничего… царапина.

– Покажи, – не обращая внимания на вялое сопротивление, Флора сняла с Алангиза плащ и кожаный панцирь. Рукав рубахи набух кровью. – Хороша царапина! Если не перевязать, истечёшь кровью.

Перетянула руку ремнём, чтобы остановить кровотечение, и убедила лечь рядом с господином – благо постель огромная, на ней поместилось бы ещё два упитанных господина. Раненые задремали.

Прихватив заветную дедушкину тетрадь и несколько настоев, Флора пробралась на кухню. За время пребывания у очага никто из трактирной прислуги не появился.

Когда вошла с подносом, Алангиз грозно спросил:

– Где ты была?

– На кухне готовила лекарство. Помоги дать господину виконту отвар.

Осторожно приподняла голову раненого и напоила лекарством, которое Алангиз предварительно понюхал. Флора протянула и ему кружку.

– А мне-то зачем?

– Ты потерял много крови! Пей. Быстрее восстановишь силы.

– Горькое, – поморщился Алангиз.

– Так ведь лекарство. Не вино.

Флора устала, глаза слипались: сказались бессонные ночи, проведённые в лесу. Присев на кровать, не заметила, как уснула.

Она проснулась от ощущения тяжести во всём теле. С трудом приподняв голову, затаила дыхание: на её груди лежала большая мужская рука, а на ногах – голова Умки.

Аристократ открыл глаза, виновато улыбнулся и убрал руку.

– Не бойся, дитя мое! Никто не обидел тебя. Ты устала…

Ей было неловко, она спросила:

– Как себя чувствуете, пресветлый господин?

– Благодарю! Лучше.

– Флора, спасибо! – добавил Алангиз хриплым голосом.

– Рада, что смогла помочь! Пойду к себе. Понадоблюсь – зовите.

Войдя в комнату, с наслаждением растянулась на кровати. Умка потянул когтями одеяло, лизнул лицо, заставляя встать.

– Отстань, – вяло отмахивалась от него девушка, но Умка не отступал. Пока возилась с расшалившимся рейтаром, спать расхотелось.

Она лежала на кровати, чесала за ухом зверька и размышляла: «Похоже, у виконта крупные неприятности. Путешествует без свиты. Кто-то ведёт на него охоту. Связавшись с ним, враги появятся и у меня. Ставим вопрос ребром: нужны мне такие заморочки? Мои песни пользуются успехом. Может, в качестве сеглера прибиться к более удачливому аристократу?»

Разомлевший от удовольствия Умка, чмокая, сосал лапу. Флора усмехнулась. «Раненых не брошу. Они помогли в трудную минуту, а что касается опасностей, лучше борьба с врагами, чем с горькими воспоминаниями. К тому же, не останется времени на сожаления о несбывшемся семейном счастье. Не останется времени на размышления, что было, если бы осталась в лесу ждать Хитара. Ренельи и Алангиз – колоритная парочка. Пора учиться жить с людьми, а эти двое мне нравятся».