Со временем появились христианские общины в других районах Римской империи, за счет миграции паломников и нищих159.

Добшюц указывает на сходство первых христианских общин с ессейскими общинами, но отрицает, что в христианских общинах присутствовал ессейский монастырский коммунизм160. Частная собственность в первых христианских общинах признавалась161.

Никольский, напротив, сравнивая первые христианские общины с общинами ессеев отмечает, что частной собственности в общине не было; вступая в общину, человек распродавал свою собственность и вырученные деньги отдавал в пользу общины; все материальные поступления в общину распределяло руководство общины162.

Добшюц полагает, что общность имущества у первых христиан, о которой говорят древнейшие христианские авторы, является выдумкой; первые христианские идеологи хотели бы, чтобы у христиан все имущество было общим, и поэтому в своих описаниях первых христианских общин говорили об отсутствии личной собственности как об идеальной черте, которой им хотелось, чтобы обладали идеальные христиане163.

Гиббон полагает, что общность имущества, принятая у ессеев, имела место в христианских общинах короткое время. Но обычай распродавать свое имущество при вступлении в общину не прижился в христианстве. Вместо этого при вступлении в общину новообращенный делал «благотворительный» взнос и еженедельные приношения по воскресеньям164.

Вопрос о собственности в христианских общинах первого поколения Поснов разрешает таким образом, что христиане создавали общие хозяйства, но сохраняли некоторую личную собственность165.

Общность имущества, как отмечает Штаерман, являлось пожеланием христианских идеологов, которые хотели сплотить христиан, но отказ от собственности как цель не ставилась. Согласно «дидахе», под общностью имущества понималась взаимопомощь, готовность пожертвовать своим ради единоверца. Таким образом, в отношении благотворительности для своих христианские общины ничем не отличались от обыкновенных античных ремесленных товариществ того времени, у которых, как отмечает Штаерман, истории богов–покровителей были схожи с участью Иисуса Христа; античные боги–покровители ремесленных коллегий (Сильван, Геракл166) также обращались к «простому народу» и проживали обыкновенную жизнь. Сильван, кроме того, не входил в пантеон официального культа Римской империи, поэтому формально обращение к этому богу считалось оппозиционным актом по отношению к обществу, каким актом являлось и обращение к культу Иисуса Христа, который также до III в. не признавался римскими властями167.

Даже в «новозаветных» текстах есть указание на то, что не все христиане отказывались от частной собственности и вели богатый образ жизни состоятельных людей; к первым богатым христианам относилась мать Иоанна (Марка) Мария, у которой был собственный большой дом и слуги168.

Церковный историк Поснов отмечает, что до императора Александра Севера христиане обладали собственностью, в т. ч., недвижимостью169. Существование юридически оформленной общинной собственности – кладбищ и домов для собраний – Дюшен относит к концу II в., т. е. после смерти императора Марка Аврелия; с конца II в. христианские организации начинают богатеть и набирать влияние170. Таким образом, епископии являлись юридическими лицами до «христианских» императоров, это признает даже такой церковный «канонист» как Суворов171.

Заозерский отмечает, что до союза государства с христианством в IV в. христианские организации испытывали настоятельную потребность в полномочиях государства и участии общества в вопросе о христианском имуществе. Дело в том, что с самого начала христианства христианские организации возрастали материально за счет пожертвований новых членов и завещаний умерших. Человек, вступающий в христианскую секту, распродавал все свое имущество и отдавал его руководству христианской общины, подтверждение чему христиане сами указывают в «новозаветной» книге «Деяния». С юридической точки зрения (установленных людьми – поклонниками античных божеств, а не христианским богом) христианские апостолы получали имущество по акту дарения. Чтобы подтвердить факт передачи имущества, и, чтобы руководство христианских организаций могло распоряжаться новым имуществом на правах собственности, христианским общинам требовалось, чтобы нехристианская власть признала за христианскими организациями права юридического лица, что позволило бы распоряжаться подаренным имуществом законно на правах собственности. Гражданская власть не признавала владение христианскими общинами имуществом, чем христианское руководство было недовольно и стремилось к союзу с государством, чтобы получить права юридического лица и беспрепятственно поглощать собственность по завещаниям, дарению и прочими способами