Не зря написано: правду говорить легко и приятно. Олегу Коршунову удалось дожить до тридцати лет, почти не поступаясь своими принципами.

Раздумья его были прерваны шквалом аплодисментов: толпа приветствовала одного из лауреатов, волосатого мужика в дешевом смокинге с чужого плеча, обладателя вкрадчивого голоса «а ля сетевой маркетинг». Мужик произносил отлично отрепетированный текст, в котором чьи-то цитаты и напыщенные слова благодарности мешались с явно выраженной надеждой на продолжение банкета в смысле грантов и премий. Опричненько.

Олег равнодушно отвернулся к столу. И увидел свою ассистентку, уже изготовившуюся опрокинуть в пакетик целую салатницу фаршированных крабовых палочек.

– У вас что, булимия? – с любопытством спросил он.

– Э-э-э… – промямлила Ася, – Я, понимаете… У меня… Свекровь болеет…

«Вот дура, не надо было ничего брать. Что он теперь обо мне подумает? То же мне, жертва голодомора», – ругала себя Ася, не смея поднять глаз на шефа.

А тот вдруг сказал:

– Уважительная причина… Давайте прикрою.

Спрятавшись за широкими плечами Коршунова, Ася от души нагребла копчёной конины, маслин и волованчиков с икрой.

– Всё. Спасибо, Олег Юрьевич.

Её глаза смеялись. Олег удивился мгновенной метаморфозе: только что перед ним стояла мрачная баба в чёрном, с осточертевшим рыжим «хвостиком», перетянутым чуть ли не аптекарской резинкой, как вдруг этот офисный монстр трансформировался на глазах! Что-то проявилось в ней, как на старой затёртой фотографии вдруг проявляется тонкий профиль или изящный изгиб руки. Что-то неопределённо пикантное и в то же время наивное было в этих густо зачернённых снизу зеленовато-карих глазах, немного скуластом лице и улыбке… Да! Улыбка! Вот в чём дело. Улыбнувшись ей в ответ, он вдруг услышал тревожный звон внутренней сигнализации и буркнул, поджимая пальцы на ногах от неловкости:

– Вы одна, Ася, пришли или… С мужем?

Он становится похож на мальчишку, когда улыбается. И даже глупый хохолок на темечке ему идёт. Кажется, что-то про мужа спрашивает.

– Вообще-то, это секрет, но теперь уже… Не то, чтобы мы что-то скрывали… – замялась Ася. – В общем, мой муж – Влад Севостьянов.

– Кто? – вежливо переспросил Коршунов.

– Лауреат… – Ася кивнула в сторону зала.

Влад всё ещё тряс над головой своим Упыраем и желал всем присутствующим «творческого бриза в паруса». Однако сверху уже неслись новые позывные. Влад, сопровождаемый тремя поклонницами, степенно направился к фуршетным столам.

– Да ладно? – удивился Олег Юрьевич.

– Э-э-э… Хотите, познакомлю? – сказала Ася и, не дожидаясь ответа, окликнула: – Влад! Эй, Влад! Иди сюда, я тебя…

Обладатель первой премии Фонда «Ласт хоуп» повёл себя так. Не глядя на Асю, он сделал резкий разворот и быстро пошёл в сторону балкона. Поклонницы, бросая на сумасшедшую самозванку торжествующие взгляды, поспешили вслед за кумиром.

Олег Юрьевич хмыкнул:

– Как вы с мужем-то живёте… Прямо, именины сердца.

– Он… Я и забыла… Мы же договорились, что незнакомы… Ну, чтобы конфликта интересов… не было… – пробормотала Ася и уставилась в пол, словно стараясь проследить, на какую глубину внутрь паркета вросли её ноги. – Понимаете, Влад – писатель. А тут – конкурс. Обидно ведь было не поучаствовать…

– Ася, – сказал Коршунов, – все в порядке. Я никому ничего не скажу, даже если Софа начнёт загонять мне под ногти шприцы из программы «СПИДу – нет!»

Ася благодарно вскинула на него глаза. Нет, он и вправду ничего.

Коршунов помолчал и хмуро сказал, почему-то глядя в сторону:

– Хотите, я вас домой подброшу? Только дорогу покажете.

В машине шефа приятно пахло дорогим одеколоном. Панели с достоинством мигали, зоркинские пейзажи величаво проплывали за тонированными стеклами.