Ее взбудораженные мысли, перед тем как вернуться обратно к Мартину, перескакивали на слова Лорен о Рэе, сыне Уолтера. Эту тему закрыли, каждый остался при своем мнении, при этом Александра прекрасна понимала, Лорен говорила серьезно, впрочем, как и Эдвард. Решение предоставили принимать Александре, но она понимала, это негласно означало подчиниться матери.

Накануне вечера Александра провела несколько часов в домашнем офисе Эдварда, изучая книги, которые в два ряда стояли в массивном шкафу, гордо поднимавшемся до потолка. Ей хотелось найти что-нибудь особенное, какую-то книгу, которая бы заняла ее мысли, пока она не уедет обратно в Мэддоу-Хаус.

Александра знала – отчим не любил спортивных машин, но обнаружила на одной из верхних полок подаренную ему брошюру о прототипах будущих автомобилей с необычным дизайном, подписанную неким Тимом Харрингтоном.

Ей показалось это имя знакомым, но она так и не вспомнила, кому оно принадлежало. Александра внимательно пролистала тоненькую книжку, разглядывая автомобили, словно спустившиеся на гладкие страницы из далекого будущего, и сердце ее колотилось от восторга. Какие-то из этих шедевров могли хлопать крыльями, словно изящные птицы, какие-то своей причудливой формой напоминали космические корабли. Неужели что-то подобное где-то существует, мечтала Александра. Эти машины точно должны существовать, по крайней мере, в чьих-то головах. В чьих-то, но не в голове Эдварда. Он отвергал все новое в дизайне автомобилей, как будто застряв где-то в начале века. Элегантность и консервативность для него находились на первом месте, и автомобили, которые он производил, могли высокомерно кивнуть в этот момент, беспрекословно поддерживая идеологию хозяина. Тяжелые и величественные, они казались впору разве что королевской семье и семьям адмиралов. По меньшей мере, сидя в них, именно так Александра каждый раз ощущала себя. Останавливаясь на заправке или паркуясь в людных местах, она видела восхищенные взгляды прохожих. Они любовались машиной, а Александра, сидя на заднем сиденье, чувствовала себя не к месту.

Александра совсем забыла про Мартина и моряка и теперь фантазировала о картинках с моделями блестящих двигателей и трансмиссий, о металле и пластике.

И чем больше она об этом думала, тем сильнее ей хотелось разбираться, как там все устроено в том, пока далеком для нее мире. Эдвард был изобретателем и блестящим инженером, но путь на его завод для нее закрыт. Она должна выйти замуж и нарожать детей – это единственная для нее возможная дорога к счастью. Только так для нее считалось возможным обрести смысл жизни. От этой мысли у нее все сжалось внутри от негодования.

– Она постоянно витает в облаках, – донеслось до Александры, – ни словечка от нее не дождешься.

Очевидно Лорен осталась недовольна, дочь так и не поучаствовала в разговорах о галереях и аристократических званых ужинах.

– Я очень надеюсь, ты не подведешь этим вечером нашу семью, – заключила мать стальным голосом.

Они неспешно приблизились к красивому трехэтажному зданию. Белому, украшенному со всех сторон зелеными растениями. Длинные балконы на вторых этажах были огорожены черными, тонкими перилами.

Перед зданием стояли несколько роскошных автомобилей.

Гранты зашли внутрь, в просторный холл с мраморным полом и белой лестницей, грациозным изгибом уходящей вверх. Их встретил дворецкий, и проводил в другой, не менее просторный зал.

Мебель в гостиной была сливочного цвета, посредине комнаты потрескивал камин, рядом с которым стояли кресла светло-изумрудного цвета. На стенах висели картины, авторов которых Александра не знала, но пейзаж на одной из них напомнил ей летний Прованс, где она с семьей несколько лет назад провела пару недель на летних каникулах. Ей даже показалось, что она слышала сладковато-приторный запах лаванды. В зале собралось несколько гостей: дам и джентльменов в красивых вечерних нарядах. Александру насторожило увиденное, она отчего-то думала, что на ужин пригласили только их семью.