Бродвей – это, конечно. целый мир. Когда говорят, что Нью-Йорк никогда не спит, имеют в виду, конечно, Бродвей, вернее, его центральную часть, так как сама эта улица страшно длинная и тянется через весь Манхэттен. Ночью там светлее, чем днем. Реклама, огромные экраны, транслирующие разные телеканалы одновременно, театры с рекламой мюзиклов, магазины с сувенирами, огромные лимузины, студии разных телеканалов, выходящие огромными окнами прямо на улицу, рестораны, кафе… Здесь всегда многолюдно. Но уже в пяти минутах ходьбы от Бродвея тихо и безжизненно. Нам показалось, что город, которые никогда не спит – это скорее Вашингтон, где после 10 вечера спиртное в магазинах не продается. Именно поэтому народ устремляется в бары. Там всегда по вечерам огромные очереди. В центре города – всегда шумно: народ веселится и отдыхает, особенно в начале уик-енда.

Этот вопрос нам задавали самые разные люди, на самых разных уровнях. Американцы считают, что их страна очень много делает для всего мира: помогает бедным странам, решает какие-то важные вопросы, до которых у других стран руки не доходят (например, вопрос с Югославией). Поэтому они искренне недоумевают, за что же их не любят.

Мы каждый раз затруднялись с ответом, потому что в принципе особой нелюбви к Америке никто из нас лично не испытывал, хотя трагизм происходящего сейчас в Афганистане ощущается всеми очень остро.

Над Америкой будто нависла волна всяческих неприятностей. Даже природа на страну обиделась, наслала на нее непривычные холода.

В Вашингтоне при температуре минус 2—3 градуса люди сходили с ума от холода. Нам, конечно, это смешно, но там дуют сильные ветры, иногда весьма пронизывающие. К тому же у большинства людей просто нет теплой одежды, а покупать ее кажется бессмысленным, ведь холод для них – это легкое недоразумение, которое должно скоро закончиться, но почему-то не заканчивается.

На улицах американской столицы в январе можно было встретить людей в экзотических нарядах: элегантных дам в летних шлепанцах, надетых поверх толстых шерстяных носков, женщин в модельных туфлях, а поверх тонких колготок – нечто вроде мужских кальсон. Особо зябкие кутались в шарфы так, что видны одни только глаза. Большинство вашингтонцев в своих обычных тонких куртках и пальто пытались делать вид, что ничего особенного не происходит, но плечи у них невольно вжимались в воротники.

Но, похоже, погода – это не единственная беда, постигшая Америку.

Вашингтон лихорадило как никогда. Практически каждый день – огромные демонстрации: то против войны, то против абортов.

Но главным проклятием страны стал терроризм. Его призрак мелькает везде, начиная от международных аэропортов.

Ожидая на таможне всего, чего угодно, мы были ошарашены тем, что нас заставили… снять обувь. Мы еще не знали, что как раз накануне незадачливый террорист попытался пронести на самолет взрывчатку в каблуке. Удовольствие стоять босиком на цементном полу, пока твои ботинки едут в просвечивающую машину, невелико. Босиком предлагается пройти через ворота, в которых что-нибудь на тебе обязательно зазвенит: часы, пуговица на штанах, очки, забытая в карманах монетка. Тогда тебя любезно усаживают на стул и просят поднимать ноги. Потом приглашают встать, ноги на ширину плеч, руки в сторону, и водят специальной палкой вдоль и поперек тебя, пока не покажешь ту самую злополучную пуговицу или монетку. Тогда только вежливо говорят «Спасибо» и отправляют дальше.

Напряжение в обществе за тот месяц, что мы провели в Америке, с каждым днем не только не уменьшалось, но даже усиливалось.