– Ах, дорогой мой, мой дорогой сэр, – говорит он, изменившись в лице. – Те дни остались далеко позади! Вообще-то наша фирма представляла интересы миссис Джеймс несколько лет тому назад, но мы никогда не вспоминаем об этом! О нет, ни в коем случае! Но графиня Ландсфельд – дело другое – эта дама имеет совсем другой коленкор, ха-ха!

– Когда она получила титул?

– Ну, несколько месяцев назад. Разве вы не…

– Я был за границей, – говорю я. – До этой недели я почти год не читал английских газет. Конечно, о выходках Лолы Монтес мне за минувшие три года доводилось слышать, но об этом – ни слова.

– Ну и как вам, а? – заявляет он, буквально излучая похабство. – Знаете ли, мой дорогой сэр, ваша подруга – ха-ха – весьма влиятельная леди, в самом деле! Все королевство у нее под каблуком, она назначает и смещает министров, командует политиками – и сеет раздор по всей Европе, поверьте моему слову! Ходят слухи – да, в одной газетенке даже появилась статья, где ее назвали современной Мессалиной, – он понизил голос и склонил свое сальное лицо поближе ко мне, – об ее охране из отборных молодых людей, представляете, сэр? Она путешествует по загранице с отрядом кирасир, скачущих за ее каретой, и травит собаками тех, кто посмеет оказаться у нее на пути – о, одного несчастного, не снявшего перед ней шляпу, сэр, едва не засекли до смерти! Правда-правда, сэр. И никто не решается сказать ей «нет». Король от нее без ума, придворные и министры перед ней трепещут, студенты ее боготворят. Да, сэр, она настоящая сенсация!

– Так, так, – говорю. – Малютка Джеймс, значит.

– Умоляю, сэр! – возопил он. – Не упоминайте это имя. Графиня Ландсфельд – вот ваша знакомая, да простите мне смелость напомнить вам об этом.

– Ну, хорошо, пусть так, – киваю я. – Скажете, чего она от меня хочет?

– Мой дорогой сэр, – говорит он, ухмыляясь. – Дело весьма деликатное, понимаете? Ну кто я такой, чтобы говорить об этом вам? Ха-ха. Почему бы вам не отправиться в Баварию и не услышать все подробности «из ее собственных уст»?

Об этом я и сам себя спрашивал. Мне, конечно, не верилось: Лола – королева? Прямо в голове не укладывается. Но то, что Лола просит меня о помощи – это когда наша последняя встреча ознаменовалась обменом «любезностями» и метанием ночных горшков, не говоря уж о фуроре в театре, где она явно видела меня среди разоблачителей? Конечно, мне ли не знать о переменчивости женщин, но я сомневался, что она способна вспоминать обо мне хоть с тенью теплоты. И все-таки ее письмо дышало едва не раболепием, и уж если не слова, то дух его явно был продиктован ей. Возможно, она решила предать прошлое забвению – на свой лад Лола была благородным созданием, как и большинство шлюх. Но почему? Что она надеется получить от меня – ведь из моих способностей ей известны только мои альковные подвиги. Не собирается ли maitresse en titre[29] возвести меня в ранг своего любовника? В моем воображении, всегда крайне богатом по части амурных картин, уже представал величественный образ Флэши – Красы Гарема… Но нет. Хотя самомнением я обделен не был, мне не верилось, что в окружении всех этих юных жеребцов из дворцовой охраны она станет скучать по моим шикарным бакенбардам.

Но вот сидит адвокат, уполномоченный ею вручить мне в качестве аванса пятьсот фунтов на дорогу до Мюнхена – это в десять раз больше суммы, необходимой для такого путешествия. Все это было лишено всякого смысла – если только она не влюблена в меня. Но это чушь: я неплохо поразвлек ее с недельку, но не более того, уж это точно. Что же за услугу мог я ей оказать, да еще такую важную?