Как оказалось, бозон имеет свойство, имеющее отношение и к так называемому информационному полю. Поток бозонов создаёт несимметричные участки полей, отрывки. И эти участки есть повсюду, они совершенно автономны и никак не связаны между собой. И первейшее их свойство – они необычайно устойчивы, не смотря на то, что потоки бозонов неоднородны и энергетически колеблются постоянно. Вероятно, это связано и с тем, что относительная скалярная масса бозона к фотону огромна.

Она просто чудовищно огромна, молодой человек!

Тогда мы с Бекманом создали математическую модель такого участка и ввели данные в компьютер. Мы хотели посмотреть, как будет выглядеть поле эмпирически, увидеть его как бы «воочию».

Речь Павла Юрьевича уже стала плавной, окончания слов проглатывались иногда.

– И мы увидели. Компьютер показал, что внутри участков происходит волнение, порождающее завихрения – турбулентность. Это не укладывалось в теорию Хиггса, и тогда мы и решили создать сканер, чтобы собрать, «поймать» эти возмущения и дешифровать алгоритмы в отдельных точках, если это можно так назвать. Тогда, глядя на картинку, рисуемую компьютером, мне показалось, что во всём этом есть какой-то смысл.

Нам так и не удалось довести опытную модель сканера до рабочего состояния.

Бутылка была почти пуста.

Андрей открыл дверь на балкон и достал сигарету, слушая в пол-уха бормотание Казанкова – что-то про индифферентные сгустки, про изменчивость скорости света, про слипание фотонов… Через пять минут речь стала тише и совсем смолкла.

Скульптор спал, уткнувшись лицом в буханку хлеба, пьяный вдрызг.

Андрей тихонько вышел на улицу.

Говорят, что русский мат несёт в себе особую энергетику.

Только ли мат?

Однажды сказанное слово, произнесённое вслух, написанное на бумаге или появившееся в памяти компьютера, блуждающее по всемирной сети Интернета, беспечно и бесцельно летающее, как сорванный с дерева осенний листок – уже ли мертво оно? По закону сохранения энергии энергия не исчезает, она лишь перетекает из одного вида в другой.

Мы вкладываем в разговор свою частичку души, свою неповторимую личную энергетику. Наша речь окрашена эмоциями, наполнена чувствами. Слово – это не пустое сотрясание воздуха, но если оно однажды вылетает – никто не в силах его поймать и водворить на исходное место.

Слово – особый вид информационной энергии, который лишь перетекает из одного вида в другой.

Но никогда не исчезает бесследно.

Подал голос мобильник.

– Андрей, ты где?

– Примерно в Алтуфьево.

Лерка противно помолчала.

– Давай приезжай ко мне.

Ух ты! Побывать у Лерки дома – мечта каждого холостяка и каждого женатика.

– А что случилось?

– Тебе домой нельзя.

– Почему?

– Ох, тут такое (матом). Я в редакции сижу, слушай. Кабинет Ягуарыча уже занят, прислали тут (матом). Ну, и приходили в штатском, я узнала – по твою душу. Уехали на твою хазу. Ты едешь (матом)?

– Пока стою.

– Давай быстрее, я уже еду.

Она назвала адрес.

Это только в кино герои-любовники лихо сигают из окон своих квартир, саданув по преследующей полиции из гранатомёта, нимало не заботясь о том, где же они будут жить при этом. Легко бросают отчий дом, скарб и прочее, без особого напряжения колесят по миру в поисках приключений…

Андрею стало страшно, его настигло ощущение дикой опустошённости, безысходности. Да что там – его охватила тихая паника. Засосало под ложечкой, сердце забилось в диком танце.

Что же произошло?

Ах да, он сбежал из квартиры на Тихонова, в него ещё стрелял опер… Видимо, они всё же решили его задержать, в связи с этим. В связи с чем? Да, в связи с тем, что он там увидел – ничто другое не приходило в голову.