– Не знал, – потер я подбородок. – Мне о возможности смены скина даже не рассказывали.

– Это премиум-пакет, – пояснил дед. – Для особо состоятельных корпоративных клиентов, его не всем предлагали. И вот результат – я пожизненно старик, причем без капли магии, беззащитный и бесполезный. До чего дошло – слуги Черного Властелина и то сегодня убивать не стали, даже для забавы, просто вытолкали из деревни со словами: «Нам тут генетический мусор не нужен». Ниже пасть уже невозможно.

– Слуги кого? – одновременно переспросили я, Настя и Водяной.

– Прикиньте, у них тут Черный Властелин имеется! – с нескрываемым восторгом сообщила нам Марика. – Это его молодцы устроили зачистку в деревне. Ну как зачистку? Я так понимаю, перебили всех тех, кто сопротивлялся новому порядку. А вот этого дедушку мы рядом с ней нашли, в перелеске, он вешаться, похоже, собирался.

– Какой я тебе дедушка! – возмутился наш то ли пленник, то ли гость, отводя глаза в сторону. – Мне тридцати нет! А что до вешаться… Померещилось!

– А на вид все лет сто тебе дашь, – осек его Жека. – Гордись, тебя малышня любить и почитать станет, ты у них один на всех «деда» будешь, других старцев тут не предвидится. Хотя, если честно, тут и с детьми не очень.

Старик только плюнул, правда, за борт, на палубу побоялся.

– И что, у этого Властелина прямо замок есть? – начал теребить я разведчиков. – С башнями, шпилями, стенами, личным действующим вулканом, и всем таким прочим? Сами его видели?

– Ничего у него нет, – снова влез в разговор старикан. – Псих он. Приперся в наши края с месяц назад, занял территорию бывшей каменоломни, разогнал оттуда пауков и крыс, а после заявил, что все в этом мире теперь его личная собственность. Хотя, ради правды, действует он умело, не отнять. Для начала перессорил всех глав окрестных поселений, а теперь давит нас по очереди. Всё как положено – разделяй и властвуй. Я пытался что-то сделать, объяснить, но меня никто даже слушать не захотел.

– «Всё в этом мире его собственность». Это и я так сказать могу, – хмыкнул Одессит. – Например, объявлю, что «Василек» мой…

Сразу три пистолета прикоснулись к его голове, щелкнув предохранителями, причем один из них принадлежал мне. У меня есть чувство юмора, но природная жадность сильнее. Плюс, если этого живчика не осаживать вовремя, он таких дел наворотить может!

– Шучу, шучу, – выставил перед собой ладони Жора. – Мужчины, Марика, я просто хотел, чтобы всем стало чуть смешнее жить.

– Нам и так неплохо, – холодно заметил Голд и обратился к старику, который, кряхтя, уселся у борта: – Уважаемый, предлагаю начать сначала. Вас как зовут?

– В той жизни на Геннадия откликался, а тут Бубукой прозвали, – вздохнул дед. – Так себе имечко, но поди его измени, если оно уже пристало, как клей. Ну а тот никнейм, что я сразу после переноса завел, произнести не смогу, даже если захочу. Когда в шестой раз отказ получил, набил букв да цифр от балды, а их взяли и приняли. Я его, если честно, и сам не помню целиком.

– У нас тоже таких хватает, – подтвердил Павлик.

– Ребята, а вы откуда? – встрепенулся вдруг Бубука. – Вы очень странные, я это как-то сразу не сообразил, а теперь вот… Вы вообще кто?

– Все мы в этом мире прохожие, – присела около него на корточки Марика. – Ты лучше расскажи-ка нам про то, что здесь происходит, по возможности подробно, с деталями. Сдается мне, ты много чего знаешь.

Скажем прямо – повезло нам с информатором. Геннадий кочевряжиться не стал, напротив, он весьма охотно поделился с нами всем тем, что знал. Мало того – он, похоже, от природы был товарищем вдумчивым и наблюдательным.