– Мне на набережную Мойки, – проговорила она.

– Садитесь, – от продолжительного молчания голос сел, Ваня откашлялся и повторил, но девушка уже сидела рядом. Демьян закрыл ее дверь и подошел к окну водителя.

– Держи, – он протянул ему деньги.

– Нет, с друзей не беру, – вежливо отказался Ваня.

– Это за неё, на бензин. – Демьян сунул купюры за козырёк, – Отвезёшь, куда попросит. Счастливо, – он хлопнул Ивана по плечу.

– Ты не едешь? – удивился Иван.

– Прогуляюсь! – крикнул тот и, удаляясь, помахал им.

Иван проводил взглядом нового странного друга.

– Едем? – раздался мягкий вопрос. Парень кивнул и завёл машину.

– Вы смелая, – сказал он. Девушка улыбнулась комплименту, Иван отметил, что улыбка её была какой-то особенной, даже что-то странно заёрзало в области рёбер.

Несколько минут случайная пассажирка ждала, пока водитель заговорит, но, заскучав, решила сама завязать знакомство.

– У моего перевозчика есть имя? – нежно спросила она.

– Ваня, – ответил парень, усмехнувшись сравнению с киногероем.

– Неожиданно, – снова покоряющая улыбка появилась на её губах, и она представилась, – Маргарита.

– Как у Булгакова.

– Точно, – она только вежливо улыбнулась и отвернулась к окну.

– Значит и Мастер есть? – спросил он и посмотрел на девушку, она не отреагировала. – Простите.

– Сколько мне лет? – неожиданно спросила она, глядя в его глаза.

Ваня смутился. На такой вопрос не угадать ответ опасно.

– Восемнадцать, – нашёлся он.

– Тогда зачем ко мне на «вы»?

Он облегчённо рассмеялся:

– Хорошо. Как скажешь. Тебе домой?

– Нет, – ответила она, – просто я люблю кататься на машинах, и захотела к воде.

Иван улыбнулся. Она сидела вполоборота к нему и изучающе рассматривала.

– Любишь машины?

– Нет, люблю кататься, – поправила она.

– По-женски… – протянул Иван.

– Да, – печально согласилась она.

– А чем занимаешься?

– Филолог.

– Что вы сегодня свалились на мою голову! – рассмеялся Ваня. – Сперва социолог, теперь филолог…

Девушка мягко улыбнулась.

– А ты чем по жизни страдаешь?

– Да тем же, по сути. Изучаю повадки и фольклор людей в такси, – ответил Иван.

– И как?

– Пока не очень, – вздохнул Ваня, – Одни разочарования. А ты? Всё ещё веришь в людей?

– Если не в них, то во что?

– В Бога, в судьбу, – предложил он, – Во всемогущий доллар.

– В Бога не надо верить. Достаточно знать, что он есть, а доллар уже не всемогущ.

– Придираешься к словам? Ты и в правду филолог…

– Да, это мой недостаток.

– Есть другие? – спросил Ваня, глянув на прекрасную пассажирку.

Она загадочно улыбнулась:

– Тебе все назвать?

– С самого главного начни.

– Я – женщина.

– Это недостаток? – переспросил он, мысленно возвращаясь к диалогу с Демьяном.

– Да. Я не могу стать мужчине другом. Только матерью, любовницей и игрушкой, – она говорила это без печали, просто констатируя факт, с которым давно смирилась. – Иногда сообщницей.

– Забавно. То есть, ты со своим мужчиной будешь только перечисленным? А не запутаешься в ролях?

– А я его люблю? – лукаво спросила Маргарита.

– К примеру, – добавил он, и смутно затеплилась надежда, что все-таки никакого мастера нет.

– Тогда запутаюсь. Невольно. Потому что женщина не может контролировать эмоции, – тут появились нотки грусти.

– Ты бы хотела родиться мужчиной? – спросил Иван.

– Нет, – твёрдо ответила Маргарита. – Я создана женщиной, такой мне лучше и остаться.

Они остановились на светофоре.

– У тебя поразительные суждения, – проговорил Иван, восхищённо глядя на неё. – Твоему мужу повезло.

– Ты флиртуешь со мной? – со своей чудесной улыбкой она посмотрела на него, и Ваня встретил глубокие, лучистые глаза, – Ты же видел, что нет кольца на руке.