– Вот! – воскликнул Демьян, сделав жест пальцем «В точку!». – Абсолютная истина! Всех! Абсолютно всех волнует только их голова, руки, ноги, дом, машина, работа, семья! Но их! И ничья больше!

– Но погоди, давай так, есть люди, которых волнует не только то, что непосредственно относится к ним.

– Пример?

– МЧС, педагоги, поли… – Ваня замолчал и уже сам улыбнулся.

– Хотел сказать политики! – протянул, мерзко указывая на ошибку, Демьян. – Нет, друг, это всё их работа. Политиков, к слову, заботит не столько их работа, сколько доходное тёплое место.

Иван, соглашаясь, кивнул.

– Так, но первые два выбирали свой путь.

– Девять из десяти от безысходности, по примеру или потому что так надо, но не потому, что душа к этому делу лежит. И не забывай про бонусы у государственной кормушки.

– Блин, с тобой не поспоришь… – сказал Ваня. – Я, наверное, туповат для таких бесед…

– Нет. И никогда не говори так. Когда хочешь признать ошибку, должно лишь молча кивнуть, мол, «Я ошибся», а вот эти все расшаркивания и самоуничижения выглядят, будто человек хочет комплимент.

В некотором изумлении Иван молча кивнул. Странный знакомый ему повстречался: скорбит о бренности бытия, смеясь. И не поймёшь, действительно его так печалит поведение людей или просто подобрал такую тему для разговора. «В самом деле, не о погоде же нам говорить» подумал Иван. Постепенно подозрительность парня рассеялась, и Демьян перешёл в круг хороших знакомых. Не от пиццы на брудершафт, нет конечно, просто молодой мужчина непонятным образом располагал к себе. Типаж – этакий мафиози, и, если бы не его юмор и вечная улыбка, то играть бы ему Майкла в Крестном отце. Иван, кстати, тоже имел достаточно запоминающуюся внешность: брюнет, с аккуратными чертами лица и лукавой улыбкой, по-доброму хитрые глаза долго изучают Вас, пока Вы что-то рассказываете, а потом с красивых губ слетает колкая острота в ваш же адрес. Не с целью обидеть – с целью шутки ради веселья. Поэтому-то Демьян, войдя в кафе, и почуял в парне родное.

Уже стемнело, а они всё не могли прийти к единому знаменателю. Вроде и не яро спорили, и каждый соглашался с другим, но как-то не решалась загадка поведения человека. Демьян порядком выпил, и Ваня удивлялся, что он ещё не начал буянить, что обычно характерно для людей после такой дозы алкоголя – ведь за пивом последовал виски. Демьян не стал соблазнять собеседника выпивать с ним, в конце концов, это дело каждого. Зато за пиццей пошёл шашлык, за ним ещё какие-то восточные блюда. В общем, от физических и духовных яств стол ломился, барьер ломался.

– Хороша девчушка, – сказал Демьян, провожая взглядом официантку, битый час строившую глазки Ивану.

– В смысле?

– Она всё ждёт, когда ты решишься взять у неё номерок, – усмехнулся он.

До этого момента Иван не замечал настойчивых взглядов юной девушки – всё его внимание поглотили логические задачки.

– Да ну?

– Да час уже тебя глазками откусывает. Вот бабёнки! Есть же кто-то, а всё туда же – пококетничать. Ну, скажи, куда полигамным бабам людьми управлять?

– С чего ты взял, что у неё кто-то есть? – спросил Ваня, уловив половину из того, что сказал собеседник. Он внимательно изучил симпатичную куколку: невысокая, аккуратно сложенная, светлые волосы в замысловатой причёске и кукольно-милое личико, с наивными выразительно подведёнными глазами. Идеальная мормышка.

– Помилуй! Вряд ли официантке по наследству досталось два кольца с бриллиантами и подвеска с сапфиром.

– Может, бижутерия…

– Обидеть меня хочешь? – Демьян наиграно оскорбился. – Я с полувзгляда в сумерках драгоценный камень от стекляшки отличу. Но если тебе мало, то она уже третий раз раздражённо отвечает на телефон, который, кстати, на зарплату официантки тоже, только в кредит купишь, и, судя по всему, ухажёру. Ссорится с ним.