1964.07. Тохтамыш. Сценка: Володя Саломыков и Игорь Коган. Ян Малашко, Витя Мироненко, Саша, Яковлев, Юра Медведев

1964.07. Памир. Тохтамыш. Испанский танец: Эмма Скляренко, Таня Воскресенская. Справа – Виктор Мироненко

Граница от Хорога с тогда ещё очень дружественным Афганистаном естественная – не очень широкая в среднем течении, но очень бурная река Пяндж. Наша дорога вырублена в скале, на афганской стороне дороги нет, только горные тропы и овринги: на отвесной скале вбиты колья, на них кладётся хворост, делается настил – теперь и над пропастью или рекой тоже тропа. Даже смотреть страшно, но видно, как по оврингам бодро шагают ослики с грузом и приветливые афганцы машут руками.

1964.07. Памир. Хорог – Ишкашим. Гармчашма: горячие минеральные источники

Высота от концерта к концерту постепенно увеличивается: Хорог – 2200 м над уровнем моря, Мургаб – 3600 м, к озеру Каракуль подъезжаем через самую высокую точку Памирского тракта – перевал Акбайтал – 4655 м. Ближе к Мургабу уже и дороги как таковой не наблюдается: серая равнина, по которой разбросаны какие-то мелкие горки, солончаки, и вдруг понимаешь фразу из учебника географии: «Памир – крыша мира». Потом, дома, выступления на этой «крыше»: и пение, и быстрые танцы на высоте около 4000 м – кажутся чем-то нереальным.

Красота Памира сурова и величественна. И информация о том, что «глубина этой пропасти 800 м», уже не впечатляет. Просто когда-то туда сорвался грузовик и расстояние до него измерили. Именно туда мы и сбросили остатки гитары, на которую накануне сел Юра Медведев. Он привстал в кузове, пытаясь на ходу что-то сфотографировать, – резкий рывок машины, потом проводы гитары.

Среди этого сурового величия недалеко от Ишкашима, как сказка, Гармчашма: горячие минеральные источники, по которым мы бродили босиком, а рядом – уступами по горе огромные белые чаши с висящими сталактитами.

Ещё сюрприз, подтверждающий, что мир тесен. Уже на «крыше мира» на одной из погранзастав по приглашению пограничников посетили местную баню – горячие (правда, не очень) источники. Со своего источника ребята вернулись с Мишей Размахниным, который оказался на Памире в составе альпинистской группы. Он был на нашем концерте, смотрел из-за кулис, и многие участники похода, хоть знали и пели его песни в Долгопрудном, встретились с ним впервые на Памире.

1964.07. Душанбе. ТВ. Сценка о работе ТВ про «рояль в кустах»: Игорь Коган, Миша Фёдоров. Справа – мир тесен: Памир. Погранзастава в районе Мургаба. На сцене Саша Яковлев, за кулисой – Миша Размахнин

Юрий Курочкин:

«… Не одну сотню километров проехали мы вдоль границ тогдашнего Союза. В самом слове «граница» было что-то притягательное: благодаря книгам и фильмам служба пограничника была овеяна романтикой. Конечно, нам несколько раз с удовольствием показывали саму границу: ограждения, распаханную контрольно-следовую полосу, пограничные столбы. Однажды, когда капитан, командир заставы, что-то рассказывал нам у пограничного столба, несколько любознательных физтехов вышли на нейтральную полосу. Их, конечно, вернули обратно, а капитан сказал, что сегодня будет прислана нота в связи с нарушением границы. Но сказал почему-то с удовольствием – видимо, это тоже было каким-то развлечением в уединённой пограничной жизни.

Таня Воскресенская нашла фотографию, на которой я стою с автоматом у пограничного столба. На снимке за моей спиной пограничная река, виден пограничный столб на другой стороне. Река горная, перейти или переплыть её практически невозможно, поэтому граница обустроена совсем иначе, чем в других местах».