Дом был устроен так, что входя с веранды, попадаешь сначала в просторный зал с диваном и телевизором, а уже из него проходишь в другие помещения, в том числе и на кухню. Мы с товарищем Свиридовым туда и прошли.

– Что случилось, товарищ Данилов на этот раз? – спросил он.

– Я был у своего ученика Капитонова, потом поехал в школу, где у меня сегодня по плану должны были проходить занятия в секции самбо. Примерно в восемнадцать часов, на повороте с улицы Калинина на проспект Маркса меня остановил милиционер, я подумал, что это сотрудник ГАИ и приспустив боковое стекло, протянул ему документы, но он их не взял, а вместо этого, наставил на меня ПМ, тот самый, который я отдал наряду Морозова. Угрожая, милиционер заставил меня вести машину, в которую сел он и еще два пацана, и приказал ехать к этому дому. Здесь они меня заковали в наручники и привели к капитану Кирееву, который велел оставить меня на веранде до утра, угрожая, что утром сдаст меня в КГБ, как иностранного шпиона. Охранять меня Киреев поручил младшему сержанту и его несовершеннолетним подельникам. Один из них, тот, что теперь ранен, попытался напасть на меня, но благодаря навыкам самбо, я сумел его нейтрализовать. На шум прибежали Гришин и Рустам. Гришина я сумел обездвижить, а Рустам снял с меня наручники и побежал звонить в милицию. Я сковал руки младшего сержанта и завладел его пистолетом. Услышав женский крик, я поспешил на помощь и обнаружил безобразную сцену, во время которой капитан Киреев пытался подавить сопротивление Егоровой. Так как капитан уже однажды ушел от ответственности, я счел необходимым зафиксировать сцену с помощью вот этого фотоаппарата. Не уверен, что там есть пленка, но вот возьмите для экспертизы… В момент прибытия наряда, я держал Киреева на мушке, но он попытался сбить меня с ног, в результате чего я непроизвольно выстрелил. Когда появился младший лейтенант Морозов, я сдал ему оружие.

– Спасибо, товарищ Данилов! – сказал следователь, принимая у меня фотик. – Вы можете быть свободным, но я вас, вероятно, приглашу, чтобы зафиксировать показания в протоколе.

– Пожалуйста, товарищ Свиридов! – откликнулся я. – Можно я спрошу?

– Слушаю…

– Я еще могу понять, почему Киреева не посадили за все его фокусы… – проговорил я, – но вот каким образом этот шакал Гришин оказался не только на воле, но и на службе?.. Вы же сами говорили, что на нем разные грешки висят?..

– Вообще-то я не обязан отвечать на такие вопросы, – пробормотал старлей, – но в данном случае. Откровенно говоря, я и сам в недоумении. Прокурор отказал в аресте Гришина, якобы за отсутствием в его действиях состава преступления и каким-то чудным образом его восстановили на службе, наказав понижением звания. Надеюсь, что на этот раз мне удастся его прищучить.

– Удачи вам, товарищ следователь! – искренне пожелал ему я. – Я лишь хочу добавить, что в следующий раз эта банда меня пристрелит уже без всяких разговоров.

Пожав ему руку, я вышел в комнату с телевизором. Свиридов шагнул следом и сказал милиционеру, который стоял у входа:

– Пропустите этого гражданина! – и крикнул: – Ну что там, гражданка Егорова готова к допросу?

Тому, что происходило дальше, я свидетелем не был. Посмотрев на часы, я увидел, что до начала занятия в секции осталось пять минут. Удивительно, но вся эта клоунада длилась всего два часа, хотя казалось, что она тянется целую ночь. Что ж, тем лучше! Успею еще с пацанами сегодня позаниматься, а то я думал: пропал вторник. Прогрев движок, я рванул к школе. Конечно, точно к началу я не успел, но Вадик Красильников меня в который раз выручил. Надо бы его как-то отблагодарить. Не приставку же ему дарить?