Не пренебрегай оформлением счетов, предупреждал он Митча. Это первое правило выживания. Если вдруг закончатся папки, с которыми работаешь, тут же дай знать ему, Эйвери, у него в офисе их предостаточно. В десятый день каждого месяца во время обеда компаньоны обсуждают положение дел со счетами за предыдущий месяц. Это настоящий обряд, священнодействие. Ройс Макнайт зачитывает имя компаньона и сумму, которую он заработал фирме за прошедший месяц. Среди компаньонов существует даже подобие некой конкуренции. В конце концов, все они становятся богаче, разве нет? Что касается сотрудников, то никто не упрекнет того, у кого самый низкий итоговый показатель, если в следующем месяце цифра возрастет. Позже Оливер Ламберт объяснит это все подробнее. Но еще ни у кого в фирме не было низких показателей три месяца подряд. Сотрудникам с особенно высокими показателями могут выплачиваться премии. Сумма гонораров играет важную роль при переводе сотрудника в ранг компаньона. Поэтому – не пренебрегай предложениями! Это превыше всего, после сдачи экзамена, конечно.

Экзамен – чепуха, просто формальность, через которую нужно пройти, ритуал, не более. Выпускнику Гарварда опасаться нечего. Просмотришь наш повторительный курс, вспомнишь, чему учили, говорил Эйвери, и достаточно.

Лимузин свернул в боковую улочку между двумя высокими зданиями и остановился у растянутого поперек тротуара тента, ведущего к металлической двери, выкрашенной в черный цвет. Эйвери посмотрел на часы и бросил шоферу:

– Подъедешь сюда к двум.

«Два часа на обед, – подумал Митч. – Это больше шестисот долларов. На ветер!»

Клуб «Манхэттен» занимал последний, десятый, этаж здания, которое в начале пятидесятых было целиком заселено какими-то конторами. Толар окрестил его развалиной, но не преминул сообщить Митчу, что клуб известен в городе дорогим рестораном и изысканной кухней. Доступ в него был открыт только белым мужчинам, обстановка была роскошной. Знатные обеды для знатных людей: банкиров, юристов, чиновников высокого ранга, антрепренеров, немногих политиков и горстки аристократов. Позолоченный изнутри лифт без остановок промчался через покинутые конторами этажи и замер на элегантно отделанном последнем. Представительный метрдотель обратился к спутнику Митча по имени, осведомился о здоровье Оливера Ламберта и Натана Лока, выразил сочувствие по поводу гибели Козински и Ходжа. Эйвери поблагодарил и представил ему нового члена фирмы. Лучший столик ждал их в углу. Безупречно вышколенный черный официант, Эллис, предложил гостям меню.

– В фирме не разрешается принимать спиртное во время обеда, – заметил Эйвери, открывая меню.

– Я и не пью во время обеда.

– Вот и хорошо. Что будешь?

– Чай со льдом.

– Чай со льдом для моего друга, – обратился Эйвери к официанту, – а мне сухой мартини, и положи туда три оливки.

Митч прикусил язык и ухмыльнулся, прикрывшись меню.

– Слишком много у нас всяких правил, – пробормотал Эйвери.

За первым мартини последовал второй, но на этом Толар остановился. Он сделал заказ за обоих: какая-то жаренная на огне рыба, блюдо дня. Ему приходится следить за своим весом, объяснил он Митчу. Помимо прочего, добавил Эйвери, он ежедневно ходит в спортивный клуб, свой собственный клуб. Почему бы Митчу не прийти как-нибудь и не попотеть вместе? Как-нибудь после экзамена, а? После этого Митч отвечал на его стандартные вопросы о футболе, с излишней скромностью умаляя свои достижения.

В свою очередь, Митч спросил его о детях. Эйвери ответил, что они живут вместе с их матерью.

Рыба оказалась сыроватой, а картофель был просто недопечен. Митч ковырял вилкой в салате и слушал рассуждения своего патрона о других обедающих в зале. Вон за тем большим столом сидит мэр с каким-то японцем. За соседним столиком – один из банкиров фирмы. Там дальше – кое-кто из коллег по профессии. Митч заметил, что ели все увлеченно и в то же время со значимостью, как, собственно, и должны такие люди есть. Атмосфера была самая что ни на есть пуританская. По словам Эйвери, выходило, что каждый из обедающих являлся весьма важной персоной как в своем деле, так и в городе. Эйвери был здесь дома.