Тут его ласково окликнули, и он, повернувшись, увидел леди Лору совсем близко. Она подошла, пока он стоял в неподвижности.

– Мистер Финн!

– Да. Что? – попытался улыбнуться он.

– И вы не поздравите меня, не пожелаете мне счастья? Я открылась вам тотчас потому, что дорожу вашей дружбой. Никто, кроме папаˊ, еще не знает.

– Разумеется, я желаю вам счастья. Неудивительно, что он дал мне пони!

– Вы должны забыть обо всем.

– Забыть – о чем?

– Ах… ни о чем. Вам не о чем забывать, ведь не было сказано ни слова, о котором стоило бы жалеть. Просто пожелайте мне счастья, и все будет как прежде.

– Леди Лора, я желаю вам счастья всей душой, но увы, как прежде ничего не будет. Я пришел сюда, чтобы просить вас стать моей женой.

– Нет, нет, нет! Не говорите этого.

– Но я уже сказал – и повторю вновь. Я, несчастный, ничтожный безумец без положения в обществе и без гроша в кармане, полюбил вас, леди Лору Стэндиш, и сегодня привел сюда, чтобы предложить вам разделить со мной мою ничтожность. И я сделал это на земле, которая станет вашей. Скажите, что считаете меня самоуверенным глупцом, заблудшим идиотом.

– Я надеюсь, что могу считать вас дорогим другом – и моим, и моего мужа, – она протянула ему руку.

– Хотел бы я знать, был ли у меня шанс, обратись я к вам неделю назад.

– Как мне ответить на ваш вопрос, мистер Финн? Впрочем, отвечу как есть. Мы уже поведали друг другу, что оба бедны и не располагаем иными средствами, кроме тех, которые могут дать нам отцы. Вы пойдете далеко – несомненно, пойдете. Но как вы можете жениться сейчас – на той, у кого нет своих денег? Мой же удел, как и множества других девушек, либо жить с отцом, либо искать жениха достаточно богатого, чтобы он взял меня без приданого. Человек, которого я считаю достойнейшим в мире, предложил мне разделить с ним все. Я сочла благоразумным принять его предложение.

– А я-то был так глуп, что вообразил, будто вы меня любите, – сказал Финеас.

Леди Лора не ответила.

– Да, был. Я чувствую, что должен признаться вам в собственной глупости. Я полагал, что ваше сердце принадлежит мне. Во всяком случае верил в то, что это возможно. Совсем как ребенок, который тянется к луне, не так ли?

– Но почему бы мне не любить вас? – сказала она медленно, осторожно кладя ладонь ему на рукав.

– Почему нет? Потому, что Лохлинтер…

– Стойте, мистер Финн, стойте. Не говорите мне того, чего я не заслужила и что встанет между нами навеки. Я согласилась стать женой хозяина Лохлинтера, ибо верю всей душой, что так исполню свое предназначение – там, где судил мне Бог. Мистер Кеннеди всегда был мне по нраву, и я сумею его полюбить. Что касается вас, могу ли я довериться вам и говорить откровенно?

– Вы можете положиться на меня во всем.

– Что касается вас, скажу, что вы тоже всегда были мне по нраву и я полюбила вас как друга. И могла бы полюбить иначе, если бы жизнь не показала мне ясно, что это будет неблагоразумно.

– О, леди Лора!

– Послушайте. И, прошу вас, помните: того, что я говорю сейчас, не должен слышать никто и никогда. Об этом знают только отец, брат и мистер Кеннеди. В начале весны я оплатила все долги Освальда. Его братской любви более чем достаточно, чтобы я чувствовала себя вознагражденной. Но, решившись сделать это, я также решила, что не могу позволить себе ту свободу выбора, которая была бы у меня в ином случае. Довольно ли вам этого, мистер Финн?

– Что мне ответить вам, леди Лора? Довольно ли! Так вы не сердитесь на меня за мои слова?

– Не сержусь. Но, разумеется, ничто из сказанного не должно повторяться, даже между нами. Сойдемся на этом?