– В течение трех следующих дней каждый из вас должен преподнести мне подарок, но это должно быть что-то особенное, что вы никогда не дарили никому другому.

– А тот, кто подарит лучший подарок, получит приз? – уточнил Хулиан.

– Да, – ответила Скарлетт. – Выигравшему в каждом испытании будет полагаться мой поцелуй, а по завершении игры я выйду замуж за победителя.

Именно такие смелые слова сказала бы Телла, будь она на ее месте. Скарлетт и сама ощутила прилив отваги.

Вот только чувства долго не продлятся – в отличие от результатов затеянной ею игры.

Скарлетт старалась не сожалеть о решении объявить призом в затеянном ею поединке собственную руку и сердце. Хулиан тем временем изо всех сил пытался скрыть недовольство тем, чем обернулся их визит в поместье графа. После того как Скарлетт изложила правила игры, она убедила обоих своих кавалеров сесть за стол, выпить чая и отведать угощений, приготовленных Николя. Но даже это безобидное действо превратилось в очередное состязание, разговор о путешествиях – в бахвальство, кто больше повидал мир, а беседа о книгах – кто лучший читатель. Потом они замолчали и принялись испепелять друг друга взглядом, пока Скарлетт, наконец, не объявила, что пора уходить.

Теперь Хулиан прислонил свою темноволосую голову к окну, небрежно закинув ногу в сапоге на колено и тихо напевая. Скарлетт знала, что он не чувствует себя таким беспечным, каким старается выглядеть, но выводимая им мелодия была звучной и расслабляющей, отчего ряды процветающих сельских ферм казались еще красивее, когда их карета грохотала мимо по неровным дорогам.

– Так ты еще и поешь? – спросила Скарлетт. – Никогда прежде не слышала такого мелодичного напева.

Уголок рта Хулиана приподнялся в кривой улыбке.

– Все дело в обширной практике. В течение многих лет Легендо давал мне роли менестреля, который изъяснялся одними песнями.

Скарлетт рассмеялась.

– Что ты сделал, чтобы заслужить подобное?

Хулиан пожал плечами.

– Просто мой брат временами бывает завистливым. Подозреваю, его беспокоило, что во время игр мне оказывали слишком много внимания, вот и пытался превратить меня в посмешище. Но красивые молодые люди с хорошим голосом всем нравятся.

Скарлетт закатила глаза, хотя не могла не признать, что мир действительно стал прекраснее, когда Хулиан снова начал напевать. Она выглянула в окно, когда карета шумно подкатилась к безукоризненно ухоженному загородному домику цвета персиков Фестиваля Солнца, с белоснежной отделкой и в окружении моря ромашек, навевающих мысли о живых кружевах.

Находящаяся на лужайке перед домом семья тоже казалась идеальной. Должно быть, они отмечали праздник, ужиная на свежем воздухе. На траве стоял длинный стол, накрытый скатертями в цветочек и уставленный разнообразными яствами. Вокруг собралась семья из пяти человек, все пили из глиняных кубков, как будто кто-то только что произнес тост. Скарлетт посмотрела на младшего ребенка, девочку с длинными косами, змеящимися по спине. Она держала свой кубок обеими руками и улыбалась, как будто это был ее первый глоток вина. Если растягивать так губы продолжительное время, они заболят!

Но ее улыбка никуда не девалась. Все оставалось неизменным.

Горько-оранжевые уколы беспокойства поползли по коже Скарлетт, когда карета проехала мимо, но никто из сотрапезников не опустил кубки и вообще не пошевелился.

Скарлетт могла бы подумать, что семья представляет собой группу невероятно реалистичных статуй, если бы не испуганные завитки призрачно-фиолетового цвета, кружащиеся вокруг их застывших форм. Которые Скарлетт определенно не привиделись. Она так живо различала владеющее всеми чувство страха, что у нее бешено заколотилось сердце.