В контексте данных размышлений, я хотел бы обратить внимание читателя на правильное понимание слов апостола Павла о том, что грех есть все то, что не от веры. Прежде всего хочу здесь сказать, что не стоит воспринимать эти слова дословно (как это делают, например, все те же Лютер и Шестов), так как это влечет за собой утрированное смыслопрочтение. Мне видится основная суть данной мысли апостола Павла в том, что посредством отрицательного определения греха, великий мистик и вероучитель христианства указывает нам тем самым и на критерий греха, т.е. на то, посредством чего мы можем для себя определить что является грехом, а что им не является. Исходя из этого, мы точно знаем, что все то, что влечет за собой ослабление нашей веры в Бога, должно считаться грехом. Отсюда вовсе не следует то, что необходимо признать саму природу разума греховной. Происхождение разума явилось результатом грехопадения первых людей, но это не означает того, что люди грешны в силу своей разумности. Кстати необходимо указать, что Лютер и Шестов особенно упорствуют и настаивают именно на том, чтобы поставить в прямую зависимость греховность человека от его разумности. Иррациональный догматизм этих философов не позволяет им заметить одного очень распространенного явления в жизни людей – того, что именно разум часто является основной опорой для веры человека. Ошибка Лютера и Шестова в том и заключается, что они не могут (или не хотят) отказаться от своего предвзятого отношения к разуму и от своего одностороннего взгляда на его природу. Разум сам по себе не является греховным, несмотря на то, что он явился одним из последствий грехопадения первых людей (наряду со смертью, болезнями и проч.). Но в зависимости от того, каким образом человек пользуется своим разумом, в зависимости от того, к чему приводит это пользование – можно говорить о греховности человека. Если рациональное познание мира усиливает нашу веру в Бога, то о каком же грехе здесь может быть идти речь? Другое дело, когда наше познание, разочарованное поиском истины, приводит нас к отчаянию и утрате веры в Бога. Суть греха – отсутствие или утрата нашей веры в Бога, поэтому противоположностью греха, его антиподом является не добродетель, а вера.

Религиозна вера, таким образом, есть укоренение нашего бытия в Боге, обличение бытия самого Бога.

Грех есть категория религиозная и поэтому ее не следует отождествлять с категорией зла, которая является (наряду с категорией добра) одной из основных категорий этики. Добром является все то, что утверждает жизнь в мире. Соответственно злом является все то, что направлено против жизни. Зло, таким образом, может являться грехом, но не всякое зло будет являться грехом. С другой стороны, всякий грех будет являться злом, так как утрата веры в Бога влечет за собой утрату ценностного содержания самой жизни и, как следствие из этого, наше пренебрежительное отношение к жизни, причем не только к чужой, но и ко своей собственной. Именно грехопадение первых людей привело к тому, что в мире стало возможным существование различных форм зла. Если вера и неверие – это формы отношения человека к Богу, то добро и зло – это формы отношения человека к миру, т.к. воля Бога проявлена и установлена именно в мироздании и посредством мироздания.

Итак, всякий грех есть зло, но не всякое зло – есть грех. Это происходит потому, что грех связан с недоверием Богу, а зло – с незнанием того, что есть воля Бога. Но если недоверие Богу само по себе есть грех, то незнание воли Бога само по себе злом не является, а лишь может приводить к злу, делать человека злым. Таким образом, грех есть результат отношения человека к Богу, а зло – результат отношения человека к жизни мира (и к другому человеку как неотъемлемой части этого мира).