– У тебя все знакомые – дети каких-то шишек? – неприязненно поинтересовалась я.

– Многие. Советская элита тесно держалась своего круга, и их дети вращались в нем. Впрочем, когда я повзрослел, кое-что изменилось. Паша, например, из рабочей семьи и своего нынешнего положения добился собственным умом и трудом.

– Твоя жена тоже была из этого круга?

– Да, – резко ответил он и замолчал.

После разговора у меня остался неприятный осадок. Мне, дочери потомственных пролетариев, была неприятна мысль об элитарности и социальном неравенстве. К сожалению, пока ни одному обществу не удавалось без этого обойтись. Может, и не удастся. А, может, и не нужно, чтобы удалось?

Я сидела на кухне и писала статью о выставке молодых питерских художников, которую посетила накануне. Никто мне ее не заказывал, и вряд ли она когда-нибудь увидит свет, но я не хотела терять навыков. Быть просто созерцателем надоело. Несмотря на обилие спектаклей и выставок, которые я посещала, часто я чувствовала себя очень одинокой. Накануне включила свой телефон, решив пока не менять номер, но до сих пор никто по нему не позвонил. Только я успела об этом подумать, как раздался звонок. Это была Маринка, сотрудница отдела рекламы из «Заозерских огней». Именно она набросилась на меня на юбилее Валерия Михайловича, пытаясь призвать к здравому смыслу. Теперь ее позиция, похоже, изменилась:

– Как поживаешь, новобрачная? – игриво осведомилась она.

– Прекрасно! – с энтузиазмом откликнулась я, радуясь ее голосу и живому общению.

– Все тебе завидуют, – тараторила Маринка. – Олег Шестопалов такой красавчик! Прости меня за ту вспышку, я ведь думала, что это несерьезно. Да и Артема было жалко, но говорят, у него появилась подружка с телевидения. Она…

– Меня его подружка не интересует. Лучше расскажи, как дела в редакции.

Я слушала ее рассказ, с интересом вникая во всякие мелочи и сожалея о том, что меня там нет. У нее имелись и кое-какие личные новости. Поведав о них, она опять пристала ко мне с вопросами. Я едва успевала отвечать:

– Он самый классный мужчина! Я очень счастлива! Нет, в свадебное путешествие мы пока не ездили. У него очень важная и срочная работа, мы ведь ничего не планировали заранее. Как только он освободится, непременно съездим. Нет, пока еще не решили, куда, только обсуждаем.

Закончив разговор, я заметила Олега. Он стоял в дверях, опершись о косяк, и внимательно смотрел на меня.

– Это ты обо мне говорила в столь лестных выражениях?

– О тебе, о ком же еще, – пробурчала я. – Это был звонок из Заозерска. Как видишь, я свою часть договора выполняю.

– Молодец! – Он сел напротив и взял в руки мой телефон. – Нужно сменить аппарат. Завтра куплю тебе айфон.

Я в бешенстве вскочила на ноги:

– Хватит меня подкупать! Я и так делаю всё, что обещала! Признаться, пока здесь нет твоей матери и домработницы, это не так уж трудно. Но, надеюсь, и потом справлюсь.

Моя вспышка, казалось, ничуть не взволновала его.

– Не понимаю, почему ты все время кипятишься по одному и тому же поводу. Это из той же оперы, что одежда и белье. Обычно всякие мелочи и выдают.

– Ты рассуждаешь так, будто мы шпионы.

– В некотором роде так и есть. Как ты уже поняла, я хочу избежать даже малейшего риска разоблачения. В общем, тут нечего обсуждать. Лучше расскажи, чем ты сейчас занимаешься.

– Статью пишу о вчерашней выставке, – буркнула я.

– Разве ты устроилась на работу?!

– Нет, конечно. Просто мозги тренирую, а то прочитала свою последнюю статью в «Заозерских огнях», и мне повеситься захотелось.

Он усмехнулся:

– Пожалуй, это не лучшее твое произведение, но ничего ужасного там нет. Ты ничуть не исказила факты, со стилистикой тоже всё в порядке…