— Дура ты, Тоня, — поругала я себя. — Больше не смей так напиваться. Мне за тебя стыдно.

Но я не умела долго рефлексировать. Совершила ошибку, сделала вывод и пошла дальше. Вот и сейчас не стала прятаться в ванной в надежде, что вер уедет.

Но Потап не уехал. Он лежал в постели, накрывшись одеялом и что-то читал на телефоне. Увидев меня, он спокойным тоном пояснил:

— Решил остаться на всякий случай. Мало ли почувствуешь себя хуже.

Я медленно подошла к кровати и села на ее край, пытаясь переварить «ход конем» от Потапа. Да уж, такой свое все равно получит.

2. Глава 2

Я легла на свой край кровати и накрылась одеялом, подложив под щеку ладошку, словно примерная девочка. Потушила лампу со своей стороны и закрыла глаза. Я думала не смогу уснуть, но сморило меня настолько быстро и крепко, что я не сразу почувствовала, как меня прижали к мощному торсу. Лишь под утро, пока небо еще только разгоралось рассветом, я ощутила, что сплю с мужчиной.

Потап нагло притянул меня к себе, уткнулся в изгиб шеи, спустив ворот халата, и громко дышал, посылая по моему телу миллион мурашек. Я чувствовала его горячее тело даже сквозь плотную мягкую ткань и вслушивалась в быстрый мощный стук сердца. Мое билось быстрее и как-то испуганно, будто я лежала в лапах зверя.

А может, так и было! Что я толком знала о верах, кроме городских легенд и всяких светских сплетен от певиц и актрис, которые имитировали смущение, рассказывая какое великое наслаждение они получили в объятиях того или иного верского холостяка.

Вот эти проклятущие враки и отправили меня на скользкую дорожку женского любопытства. Мне было интересно, и это меня похоже погубит. И похоже «дубинка» для моей погибели уже была полностью готова. Я заерзала, чем еще больше сбила халат, и теперь ворот еще больше раскрылся, почти оголяя грудь. Но зажать рукой края я не успела — сильная рука Потапа накрыла мою правую грудь, нежно, но ощутимо смяв. Он заводил носом по шее и придвинулся совсем близко, упираясь своим стояком в мои ягодицы. Его горячее дыхание обжигало, а рука ласкала холмик груди, заставляя меня медленно таять от его жара. Горячий язык прошелся к моему уху, а следом я услышала шепот:

— Ягодка моя, не отталкивай меня. Можешь просить, все, что хочешь.

Потап меня умолял. А еще хотел так отчаянно, что сводило с ума ту мою женскую часть, которой нравилась эта власть над сильным самцом. Я ощущала нутром эту мольбу, и внутри меня все вибрировало от одной только мысли, что вер нуждается во мне. Подчиняется моему желанию.

Я не понимала, что со мной происходит. Такого сильного отклика я не испытывала никогда в жизни! Голова кружилась от таких ярких, таких желанных ласк.

— Поцелуй меня, — прошептала я, выгибаясь, притираясь к сильному телу. Губы сами приоткрылись, когда я почувствовала теплое дыхание на щеке. Потап не спешил, не накидывался, хотя я чувствовала его эмоции — желание, тяга и необычная радость — будто он наконец-то нашел свой личный родник, из которого так жаждал напиться все эти годы.

Я уже не понимала, что происходит со мной. С моим телом. Но каждое его прикосновение. Каждый поцелуй. Обжигал.

Он наконец-то спустился к моим губам, запустил язык и провел им по моему, заставляя сплестись, ответить на ласку. И чем больше я отвечала, лаская в ответ, тем более напористым он становился. Горячая рука Потапа спустилась от моей груди на живот, а затем накрыла лобок. Ох, он не миндальничал со мной, принявшись сразу ласкать и водить подушечкой указательного пальца по набухшему клитору. Я чувствовала, какой мокрой стала, как припухли мои нижние губки, раскрываясь все больше для мужчины, которого я хотела так неистово, словно вся моя жизнь зависела от нашего секса.