- Прекрати сейчас же! – Продолжала меж тем бушевать Ботаничка, пытаясь вырвать плененные мной ручки. – Я сейчас закричу!

- Давай, кричи! – Разрешил, зализывая след от своих зубов. - Только вот интересно, что ты им скажешь? Ну, тем, кто сбежится на твой крик, – уточнил я, уже откровенно забавляясь. – Может, что твой собственный муж напал на тебя с поцелуями? Я ведь могу показать паспорт, Ботаничка, – говорю, наслаждаясь тем, как она в гневе сужает свои глаза.

- Какой же ты бесчестный! Гад! Придурок! Придурок! Придурошный придурок!!!! – Неожиданно закричала Лина, шипя как кобра, и дергаясь с удвоенной силой.

Отпустив ее руки, я тут же зажал ей рот, не желая, чтобы на крики прибежал какой-нибудь препод. Я блефовал, думая, что она не осмелится закричать! Но она снова, в который раз, удивила меня своим поведением. Нет бы вести себя тихо как мышка.

На мои плечи посыпались удары маленьких кулачков.

- Тихо! Черт! - Воскликнул я.

Вот ведь… Укусила меня! И как только умудрилась?! Хапнула за руку!

- Черт!

Больно было настолько, что я от неожиданности слетел с нее, отскакивая подальше и прижимая укушенную руку к груди.

- Блядь! Ох! – На моей светлой рубашке появились пятна крови, рука начала неметь.

- О, Боже мой! Аскар! – Тут же подбежала ко мне еще недавно злющая Ботаничка. Она чуть не плакала. – Я не хотела! Не знаю, как так получилось! Ты сам виноват, придурок! – Ее кидало из крайности в крайность. То бьет, то жалеет, вон снова кулаком в плечо дала от злости.

- Слушай, а у тебя случаем не ПМС? – Спросил я, скривившись от неприятных ощущений в ладони.

- Ты… Да ты просто… - Не находила она слов, открывая и закрывая рот словно рыба, выброшенная на берег. 

- Знаю. И гораздо хуже всех тех определений, которые крутятся в твоей симпатичной головке. - Я вновь поморщился, но на этот раз уже нарочно, чтобы показать, как мне больно, и вызвать в ней чувство вины.

- Надо обработать руку! - Спохватилась она, начиная суетливо собирать свои вещи.

- Боишься, что отравила меня своим ядом? – Не сдержался я от издевки.

- Очень остроумно! У тебя может быть заражение или еще что-нибудь. Я не врач, но выглядит это ужасно! Неужели у меня такие острые зубы? – Она расстроено захныкала.

Что ни говори, а жестокости в ней не было. Любая другая девчонка давно сбежала бы, высвободившись, а эта переживает о доставленной мне боли.

- Может, ты их точишь для таких вот случаев? – Направляясь к выходу, спросил я. – Идем уже отсюда. Сделаешь мне перевязку. У меня в машине есть аптечка.

Возражать она не стала, только молча поплелась за мной на парковку, где мы, сев в машину, занялись моей жутко выглядевшей раной. От вида начинающей синеть плоти, Лина чуть не заревела, что меня не на шутку развеселило.

- Ты что, голодная была, а? Так сказала бы, зачем было нужно пытаться оторвать мне половину кисти? Она мне, знаешь ли, еще понадобится, – веселился я.

- Какой же ты все-таки придурок! – Завела она свою любимую песню.

- Знаешь, раз ты не понимаешь слов, у меня есть другой способ отучить тебя называть меня придурком. – Серьезным тоном сказал я, заставив ее занервничать. Закончив делать узелок на руке, Лина во все глаза уставилась на меня.

Толкнув ее на спинку сиденья здоровой рукой, я навис над ней, наслаждаясь испугом в карих глазах и удерживая ее на месте.

- Буду целовать тебя каждый раз, когда из твоего непослушного ротика вылетит этот «придурок»…

- Попробуй только и останешься без губ! – Толкнула я его изо всех сил, разозлившись на его поведение и на свою глупую реакцию на это. – Я сделаю вид, что ты был сегодня не в себе, и забуду обо всем, но чтобы впредь такого не было! Иначе позвоню сестре и попрошу ее мужа снять мне квартиру. – Заявила неожиданно для себя.