7. Глава 7

Когда основное блюдо оказалось в наших желудках (пока мы кушали, болтали о пустяках), я вернулась к интервью. Говорят, конечно, что в такие моменты лучше предаваться приятному процессу переваривания пищи, чем рабочим вопросам. Но уж мне деваться было некуда. Я сюда, в общем, не питаться пришла.

– У вас есть враги?

– Конечно, – ответил Бельский.

– Знаете их в лицо?

– Ну, если бы я их не знал, усмехнулся миллиардер, – то наверняка не смог бы стать богатым.

– Потому что вы слабый? – уколола я собеседника.

– Нет, потому что чем больше бизнес, тем крупнее акулы. И если ты в упор их не замечаешь – окажешься внутри одной из них. Или сразу нескольких, это как повезет.

– А сами были акулой?

– Да.

– Что, и людей жрать приходилось? – я сузила глаза. Знаю, что иногда мене переклинивает, перехожу рамки дозволенного. Но в интервью – как на войне. Чем опаснее, тем больше шансов, что человек раскроется.

– Людей – нет, бизнес – да, – прозвучал ответ. – И полагаю, что вы прекрасно знаете, о чем я, – бросил мне вызов Бельский.

– Хотите сказать, что я людей поедаю?

Миллиардер рассмеялся.

– Не зря же вас, журналистов, называют акулами пера. Только мы, бизнесмены, когда захотим, питаемся чужими предприятиями и компаниями, а вы – эмоциями, хотя можете и чью-нибудь репутацию запросто слопать, – сказал Бельский.

– Я не такая.

– То есть вы беззубая акула? – усмехнулся собеседник. Ох, доиграется он у меня сейчас!

– Я вовсе не акула, а журналист, который честно делает свою работу. Так сколько бизнесов вы, как сами выразились, поглотили?

– Хотите заглянуть мне в пищеварительную систему? Поверьте, зрелище будет неаппетитное. И кстати, если вы хорошо помните уроки анатомии в школе, то начинается эта система ртом, а выбираться придется через… ну, вы понимаете. Или предпочитаете начать процесс поискать именно с той стороны?

Черт! Вот ведь какой острый на язык! Причем он явно стебётся надо мной, как ни один мужчина прежде себе не позволял! Хорошо, у меня нервы крепкие. Другая бы на моем месте разревелась, как последняя дура.

– Я согласна совершить это увлекательное путешествие лишь в одном случае: вы станете поим проводником, как Вергилий у Данте, – ответила я, скривив губы в подобии улыбки.

– Пожалуй, отложим его на другой раз, вы не против?

– Хорошо. Скажите, в каком инкубаторе готовят к жизни таких, как вы? Или это спец-интернат для подростков с девиантным поведением? – перешла я в новое наступление.

– Нет, обычная семья. Мама и папа, дедушки и бабушки, ничего особенного. Даже скучно в каком-то смысле, – ответил Бельский.

– И что? Никто вас не бил, не ругал, не заставлял мыть посуду после гостей холодной водой и убираться в квартире дважды в неделю?

– Мне кажется, или это у вас такое детство было? – усмехнулся миллиардер. Да чтоб тебя! Невольно чуточку своего детства вспомнила. Правда, мыть приходилось не холодной водой, но много посуды, а убирались мы каждую субботу. До сих пор терпеть не могу это занятие! Потому, как только стала зарабатывать, сразу съехала от родителей, покинув «зону комфорта» и поселившись в однушке. Правда, дом новый, хороший, почти элитный. И хотя платить за него приходится много, но лучше так, чем обратно туда, где меня регулярно будут припахивать.

– Нет, – пришлось соврать, – у меня было такое же, как у вас, хорошее детство. И все же вы не ответили.

– Страсть к открытиям – вот что мне стало интересно. Примерно лет в десять прочитал «Таинственный остров» Жюля Верна и так впечатлился, что захотел стать путешественником. Потом были «Цусима», «Порт-Артур», «Мастер и Маргарита» и другие книги. Они сделали меня таким, каков я теперь.