– Ты ему не нужна, Ань. Он просто использует тебя.

Последние слова звучат слишком громко, мне кажется, даже актёры на сцене их слышат, сбиваются с игры.

Наверное, все ждали драки, или просто словесного взрыва, когда Стас всем корпусом медленно разворачивался в сторону Тараса, но никак не спокойного ответа, который так же слышат все:

– Георгий Дмитриевич, кажется, в воспитании вашего сына был где-то допущен пробел. Утихомирьте его, всё-таки мы мешаем людям наслаждаться спектаклем.

Стас отворачивается и снова смотрит на сцену, словно ничего не произошло. Ещё спустя какое-то находит мою ладонь и переплетает наши пальцы. Я бы с удовольствием избежала этого контакта, но после устроенного нами шоу не хочется.

Спектакль нам удаётся досмотреть спокойно, хотя во время антракта все взгляды устремлены в нашу сторону, а с разных сторон слышатся перешёптывания. Но к нам никто не подходит.

– Надеюсь, ты не нажил себе проблем.

– Забей, – отмахивается, словно конфликт с сыном мэра ничего не значит.

Возвращаться в зал не хочется, но и уходить нельзя – воспримут как слабость.

– У нас ещё фуршет впереди, – «радует» Стас. – Нужно режиссёра поздравить с премьерой.

– Которую ты благополучно сорвал, – я даже не заметила, как к нам подошёл экстравагантный мужчина. В фиолетовом костюме, седовласый, но при этом ему сложно дать больше сорока. Несмотря на произнесённые слова, мужчина не выглядит расстроенным, я бы даже сказала наоборот, он будто рад случившемуся.

– Ань, познакомься, это Иннокентий Ростиславович.

– Можно просто Кеня, чтобы не ломать себе язык и не забивать голову ненужной информацией.

– Приятно познакомиться.

– Вы не представляете, как я рад нашему знакомству! Было безумно интересно узнать, благодаря кому я обеспечен рекламой в жёлтой прессе на ближайшее время. Так и вижу, как в каждом журнале будут светиться заголовки: «Скандальный случай на премьере спектакля», – Иннокентий широко улыбается, – а ты, Стас, мог бы и кулак почесать о нос зажравшегося мажора, он всё-таки на твою невесту покусился.

Стас театрально закатывает глаза и переводит тему:

– С премьерой тебя! Было интересно, думаю, успех тебе обеспечен. Только я заметил, актёрский состав немного изменился.

Режиссёр морщится на слова Стаса.

– Никогда больше не возьмусь работать с юными звёздами. Слишком нестабильные, словно у них ПМС никогда не прекращается.

– Я тебя предупреждал.

Мужчины ещё немного обсуждают общих знакомых, но вскоре Иннокентию приходится покинуть наше общество: другие гости тоже желают выразить восхищение премьерой, да и торжественную речь никто не отменял.

Стаса тоже не оставляют в покое, многим не терпится обсудить с ним дела, но при этом, не скрывая интереса, разглядывают меня. Я быстро устаю от такого количества внимания и единственное, о чём мечтаю – сбежать домой.

– Ещё полчасика и поедем домой, – звучит усладой для моих ушей.

Я уже начинаю представлять, как приду домой, первым делом сброшу туфли, разомну пальчики на ногах, дам им почувствовать тепло ламината, а потом вытащу все ненавистные шпильки из волос. Тихий стон наслаждения вырывается из меня, когда я фантомно чувствую приближающееся удовольствие, но лёгкое покашливание, будто кто-то подавился водой или игристым напитком, меня отрезвляет. Поворачиваю голову на Стаса, а он на меня смотрит странным взглядом.

– Что?

– Да так, ничего, Мартынова, просто думаю, откуда ты только такая взялась. Сейчас я прекрасно понимаю этого Тараса.

– О чём ты? – хмурюсь, совсем не понимая, что Стас имеет в виду.

– Тебе лучше не знать, спать крепче будешь.