Утро четвёртого дня встретило меня чистым голубым небом без единого облачка, умытыми дождём дорожками, свежей, напитавшейся влагой зеленью травы и пением птиц. Волшебно! Если только не любуешься всем этим с ветки дерева, да ещё и будучи зверски голодным. Ночью удалось попить: я облизывал листья, высасывал влагу из рукава халата, когда вода пропитала одежду. Конец июля, тепло, в октябре я бы так долго не протянул. Людей по-прежнему не было, а я, обессиленный, уже не мог кричать. Тварь стояла, прислонившись спиной к соседней яблоне, и, не отрываясь, наблюдала за мной. Из её рта перестала вытекать слизь, что было неплохо: скоро она должна была перегреться – система кровоснабжения работала на износ.

Тут моё внимание привлек новый звук. Это было фырканье, такое милое, прям как в мультяшной озвучке. Ёжик, хорошенький, с черным носиком, которым он шевелил, вынюхивая вкусности. Я тоже хочу вкусности… Назову его Мурманск. Такой милый! Вкусный, вкусный ёжик Мурманск. Хочу жареного ёжика – подумал я, посмотрев на свою ногу – … со сливами. Тварь не обращала на животное никакого внимания и продолжала «любоваться» мною. Скоро, скоро, ублюдок, ты сломаешься!

Я, всё-таки, гениален! Ведь этот урод ещё работает! Даже в экстремальных условиях, даже недоработанный! Как он вообще сумел сохранить хоть какую-то координацию?!

И тут я увидел его. Яблоко! Яблоко! Яблоко! Соседняя яблоня, к которой прислонилось создание, была корявой и старой, ветки её неоднократно опиливались, а кора отходила целыми пластами, были видны следы жизнедеятельности короедов, листья грязно-зелёного цвета свернулись в трубочки, их изъели вредители. И как эта уродина смогла родить такое совершенство? Яблоко! Яблоко! Яблоко! На самом конце веточки, с листочком, как на картинках, с розовым бочком, полное сладкого, немного с кислинкой, сока. Вот оно что значит: видны косточки насквозь! Я хочу это яблоко! Я уже почувствовал его запах и вкус, мой рот наполнился слюной. Я должен дотянуться до него! Ветви березы и яблони встречались, нежно перевиваясь как две подруги, и если бы я влез чуть выше, то смог бы дотянутся. Я шумно сглотнул, отстегнул конструкцию из ремня и шнурков, которой фиксировал себя к стволу на ночь, и пополз… всё ближе и ближе к своей мечте. Вот ещё чуть-чуть, ещё чуть-чуть, ещё немного… Долбанная гибкая береза! Ветка наклонилась под моей тяжестью и опасно кивнула вниз. Тварь очнулась, с рыком подбежала, схватила нижние тонкие ветки и стала тянуть, пытаясь достать меня. Я перевалился, но удержался на руках. Рука твари рассекла воздух в сантиметре от свешивавшейся ноги-сливы. Я завопил, мне удалось быстро влезть назад и отползти к стволу. Существо вопило внизу: цель была так близко, и оно упустило ее.

Полчаса я не мог привести сердцебиение в порядок. Не хватало мне ещё умереть на березе от инфаркта, превратившись в парковый апокалиптический декор. А тварь продолжала визжать. Видимо, чувство обиды было ей знакомо, и меня пугало, как стремительно расширялось её сознание. Затем она умолкла и продолжила нарезать круги, изредка бросая на меня злобные белёсые взгляды. Мне ничего не оставалось, как продолжить наблюдать за яблоком, любоваться им, восхищаться и предвкушать. Я чувствовал себя Евой – не голой бабой в саду, ну и, конечно, стадию искушения змием я тоже миновал: мне казалось, что я – существо, которое не в силах контролировать себя, которое очень хочет запустить зубы в розовый яблочный бочок, дабы испытать-таки райское наслаждение.

Подул лёгкий летний ветерок, приятный и нежный. Ветка закачалась, а я, как кобра во власти заклинателя змей, завороженный, наблюдал за моим яблочком. Мне кажется, я даже шевелил шеей в такт движения ветви. Я – кобра, а оно – моя дудочка. Один порыв ветра, другой… И оно…Упало!!! Прямо на зелёный газон, розовым бочком вверх. Мурманск подошёл к нему, смешно отставляя задние лапки, и понюхал. Я знал, что ёжиков яблоки не интересуют. И действительно: он фыркнул, отвернулся и собирался бежать по своим делам дальше. Но тут существо обутой в истрёпанный кроссовок «Adidas» ногой наступило на яблоко, замазав эту неземную красоту грязью и слизью, пропитавшей сильно поношенную обувь. Яблоко хрустнуло, его совершенная форма, его девственная розовость были кощунственно осквернены! Тварь зашаталась, потеряла равновесие, вторая её нога зацепила ежа, свернувшегося в клубок, и существо плашмя упало на изогнутый ствол яблони. Тонкий обрезанный сук вошёл в её мозг в том месте, где раньше отскочила пластина. Оно замерло. Сломалось!!! Я продолжал сидеть на своей ветке, только вновь развязал конструкцию из ремня и шнурков, которой всё ещё себя подстраховывал. Ёж убежал, возмущенно фыркая.