– Нет, Лилит, это ты стала походить на голодного гипнотически-мимикрически-кармически.. зверски голодного удава, я помню в одном мультике видел такого удава на охоте, про Маугли.. да, там был именно такой удав, Ка, его звали.. и вот своей пятнистой переливающейся змеиной кожей он гипнотизировал маленьких обезьян, чтобы потом съесть.. твой аватар прям копия головы этого удава, моя маленьк.. (фея хотел сказать Гум, но не успел договорить, потому как подушка накрыла его сверху и он оказался в искусственном вакууме, проделанном руками Лилит, которая подкралась незаметно сзади..)

– Ты с ума сошла! – заорал он, отрывая от лица подушку..

Сверкающие гневом глаза сверлили его сверху, сквозь искривленную прореху рта виднелись белые острые зубы и весь вид такой милой Лилит застыл в моменте броска к его шее.

– Ангел мой!! Анхел мой… Что с тобой?! Я… я, – стал жевать слова Гум.

Гум сделал жалостливые глаза и походил на бедного кролика, загнанного в угол.. он очень быстро проснулся и теперь только начинал включаться в происходящее..

– Лил.. я правда, боюсь тебя, дорогая.. твои игры меня стали беспокоить, – залепетал он.

Однако минутная агония закончилась и Лил, уже оправившись от приступа ярости, сама находя происходящее несколько комичным даже, присаживается сбоку на кровати и положив свою острую ладонь ему на грудь и осторожно поглаживая её говорит..

– Ты проголодался, дорогой, – таким паточно сладким голосом, от которого Гум невольно ежится под одеялом..

– Да.. то есть, нет.. Лил я.. можно я не буду завтракать, я хотел немного поваляться еще?..

– Что с тобой, мой крольчонок? Ты заболел? Тебе нужно лекарство? – вскинула одну бровь сестрица-манекенщица.

– Нет… все хорошо, правда, я здоров, просто хотел немножко пофантазировать, ну, ты ведь знаешь, я люблю фантазировать.. и вот утром фантазии всегда такие необычные – начал приходить в себя и успокаиваться Гумбольд.

– Фантазии?. Может быть тогда пофантазируем вместе? – деланно удивленно заговорила Лил, и на её лице проступила вуаль усталости и некоторой досады, что она в выигрышном положении, вдруг пошла на попятную.. решила уступить.. и вот хитрый крольчонок, почувствовав безопасность, того и гляди сбежит от нее..

«Нет, уж пусть утекает в одних трусах тогда, пусть трусит как раненный заяц», – подумала она про себя в следующий момент и скользнула по одеялу коварным взглядом, однако Гум уловил её намерение, а он был неслаб, и обхватил её, стиснув в крепких объятиях, и даже несколько самодовольно притянул её к себе как безропотную обмякшую жертву.

– Отстань от меня, бездельник, – уже серьезно начала она.

– Ну, прекрати, ты такая взвинченная в последнее время.

– Я работаю, в отличие от некоторых, у тебя пять выходных на неделе, да, ты просто обленившийся мешок овса.

– Ну, ну… я сделаю тебе небольшой отпуск, хочешь, съездим куда-нибудь, Марокко, например, или Сенегал, куда отвезти мою кизиловую косточку, мою желто пушистую пчелку, обещаю, все тяготы взять на себя по уходу и содержанию моего агонизирующе сладкого ангела.

– Не подлизывайся, мошенник, я тебе не верю ни капли.

– Истинно говорю тебе, оформим документы и через две недели улетим хоть на край света, – уверенно заявил Гум.

– Я не знаю… я запуталась в своих желаниях, в своей жизни, и ты… ты вряд ли мне поможешь, хитрый пройдоха, – теперь она улыбалась, были выходные на носу, и в предвкушении свободы, озорная детская радость начала разжимать её ребра кислородным мешком, она высвободилась из нежных лап потревоженного зверя и привстала с кровати.

– Вставай, бездельник, я приготовила нам кофе! – бодро приказала она.